Не хочу жить

Вера пыталась погрузиться в состоянии беременности сыном, но ничего не получалось. Это было давно -время унесло воспоминания. Как она ни старалась, напрягая лоб, вообразить себя беременной  не могла. Тогда она встала, взяла большую пуховую шаль со  стула гадалки, свернула ее кульком и засунула себе под платье. Подобрала волосы , скрутила их на затылке в пук. Так она тогда делала. Ноги пришлось немного расставить – мешал живот. Представила соленые огурцы и селедку. Во рту появилась слюна, она сглотнула ее.

Обижалась на мать, та не давала ей денег, не сидела с внуком . Расстраивалась из-за очередной проверки в школе, когда ее урок математики оказался неподготовленным. Получила выговор. Поссорилась с Любкой, своей лучшей подругой, Вере показалось, что та строит глазки ее мужу. Во время беременности она так отчаянно ревновала его…Стоп! Не может быть! Как она могла забыть? Неужели это?!

Вера не хотела идти на тот день рождения. Вот не хотела и все. Что-то томило ее, в ногах была слабость. Но Генка уговорил. И она согласилась. День рождения был у ее подруги, белокурой красавицы Ольки Наливайко. Но дружили и их мужья, Генка и Сергей .Дружили со школы.  Да, и правда, охота ему, молодому здоровому мужику, томиться с ней вдвоем -в последний месяц беременности, самый тяжелый. Вера стала капризной, слезливой, и очень толстой. Она гладко зачесала  волосы в пучок, накинула на плечи связанную свекровью желтую шаль, и они вышли на улицу, благо, идти-то ничего, всего три квартала.

Стол был накрыт роскошно. Внимательная Ольга не забыла и про маслянистую, слабого посола, селедочку, искрошила на нее не одну белую луковицу-все, как любила Вера. И маленькие хрустящие огурчики, колбаски разных сортов – свежие, пахучие чесноком, укропом. Горка домашних, дымящихся котлет с румяными корочками. Даже хлеб пах сытно, аппетитно был разрезан на тонкие кусочки, натерт домашней горчицей , а сверху лежали рыбные консервы, господи, как же они называются? Иваси, сардины, нет, нет, конечно- шпроты. Точно. Где же Олька их достает? Они чисто золотого цвета, темно-золотого, вот, правда. Вера сразу положила себе на тарелку три бутерброда. Аппетит у нее был еще тот. Только тогда оглянулась по сторонам. Гости прибывали .Стол был большой. Сидели незнакомые мужчины, красивые женщины, Вера сразу напряглась и положила на мужнино колено ладонь. Пригласила-таки Олька эту разбивательницу мужских сердец, о которой еще в школе ходила дурная слава. Лично Вера в ней ничего особенного не видела, в этой кривляке Светке, но мужики по ней , действительно, сходили с ума, что правда, то правда. Вера на всякий случай Ольгу-то предупредила, ты, мол, потерпи немного, пока не приглашай ее. Светка, правда, была не одна, с приличным мужиком в дорогом костюме, но глазенками-то по столу так и шныряла. А Верин- то Генка мужик видный, и в плечах крупный, и ростом вышел. Все при всем. Вера слегка сжала его колено. Генка удивленно взглянул на жену –  чего, мол? Да и правда-  чего. Сидит рядом . Главное, чтоб особо не пил, тогда Генка  теряет контроль и может легко на ее глазах приударить за первой юбкой. Но Генка молодец, особо водочку не тянул, выпил две рюмки за здоровье именницы – и все. Как обещал. Тянул апельсиновый сок, бокал за бокалом, а Олька все услужливо подносила ему , да подливала. Когда Генка вышел с мужиками покурить на площадке, Вера допила за мужа полстакана оранжевого напитка. Вкус был какой-то странный, горьковатый. Может, это лимон, или еще что? На Веру навалилась такая сонливость, что ни рукой, ни ногой пошевелить не могла. Где бы прикорнуть, и больше ничего не надо. Даже стало все равно и про мужа, и про Светку, про таящиеся повсюду опасности и угрозы семейному счастью. Олька бережно отвела ее в спальню(благо, комнат было четыре), и уложила в кровать. Вера провалилась в сон, как в могилу…

Когда она проснулась, было тихо. Она осторожно встала, поправила растрепавшиеся волосы, одернула платье и тихо открыла дверь. В соседней комнате  кто-то находился, скрипела кровать, кто-то придушенно шептал, тихо смеялся. Она осторожно прошла в зал. Стол был пуст, остатки еды выглядели неприятно. Хотелось пить. Она налила тот – же сок из стеклянного кувшина в бокал, выпила. Пошатнулась. Хмель ударила в голову. Неужели Олька подлила туда водки? Вера отупело оглянулась в поисках мужа, неуверенно прошла на кухню, потом вышла в коридор, открыла входную дверь и выглянула на лестницу. Позвала Генку. Тишина. Захлопнула дверь. И тут из глубины комнат выскочил растерянный Генка со встрепанными волосами. Потом вышла смущенная Ольга. Они торопливо, перебивая друг друга, заговорили, мол, как здорово, что она проснулась, а то была , как мертвая, хотели даже вызвать скорую. Генка сильно торопился домой, одевал Веру , обувал ее, обматывая желтой кружевной шалью, чуть не задушил, руки его немного тряслись.

-А где Сергей? – обеспокоенно спросила Вера, и подозрительно уставилась на Ольгу. Та что-то говорила, Вера ее не понимала, не слушала, но отчетливо чувствовала беду. Они вышли на свежий воздух. Живот сильно ломило. Болела спина. Это  отвлекло ее от назойливых мыслей. И еще накатило какое-то отупение и дикая тоска. Она нарастала. Вера ничего не сказала мужу. Почему-то инстинкт подсказал- так надо, Вера, так надо. Скоро рожать и скандал нам не к лицу. Надо подумать о ребенке. Для себя она придумала сотни вариантов, по которым она все себе вообразила. Беременные склонны к фантазиям. Потом вовсе стало не до этого. Появилась угроза выкидыша, ее срочно положили в больницу. Врачи успешно боролись за жизнь ребенка, Вера остервенело  сражалась с небывалой пустотой, обрушившейся на нее. Это было гибельное состояние космического холода, ледяной бесконечной пустыни, пустоты, пустоты…Врачи успокаивали ее – все нормально, так бывает, вот родится ребенок-все сразу пройдет. Родился сын, слабенький, долго пребывающий  между жизнью и смертью, и пустота наполнилась страхом, борьбой за его жизнь и небывалым мужеством…

Это , это воспоминание, иди , иди туда…Это было, было давно…

Вера отупело оглянулась в поисках мужа, неуверенно прошла на кухню, потом вышла в коридор, открыла входную дверь и выглянула на лестницу. Позвала Генку. Тишина. Захлопнула дверь. И тут из глубины комнат выскочил растерянный Генка со встрепанными волосами. Потом вышла смущенная Ольга. Они торопливо, перебивая друг друга, заговорили, мол, как здорово, что она проснулась, а то была , как мертвая, хотели даже вызвать скорую. Генка сильно торопился домой, одевал Веру , обувал ее, руки его немного тряслись…

И тут Вера вспомнила, все вспомнила .Она хотела спасти своего ребенка, засунув далеко в подсознание вот это, что сейчас происходит на ее глазах, и тем самым невозвратно губила его…Времени совсем нет, не осталось, вероятно, гадалка на несколько минут подстрахует ее своей энергией. А может, и нет. Вера сбросила с плеч желтую шаль, в которую ее  замотал муж, со всему размаху ударила его по лицу, потом отпихнув его далеко в сторону(откуда только силы взялись), пошла на Ольку. Вцепилась ей волосы, расцарапала лицо, отшвырнув в сторону, как пушинку, пошла в зал – громить все, что только попадало под руку. Раскурочила весь стол, перебила посуду, раскидала по всем пустым комнатам(в квартире, действительно, никого не было) остатки еды, схватила стул, разбила им хрустальную люстру, дорогие картины, била и крошила, не переставая. Ее никто не останавливал, Олька давно выскочила на лестницу, Олег растерянно топтался в коридоре, следя оттуда за Верой испуганными глазами. Наконец, она устала. Мокрая, тяжело дыша, подошла к мужу и тихо, но угрожающе процедила сквозь зубы:»Ладно, пойдем.» Он покорно поплелся сзади. Живот ломило, но не сильно. Две оставшиеся недели проходила спокойно. Пустоты не было. Было ожидание сына. Была любовь. Роды были тяжелыми. Молодой врач , приняв на руки кричащий комок, улыбался.

-Ну, голубушка, ты и нагнала страха. Пять часов рожать – это не шутки .Такой богатырь, хоть куда!

У него были красивые руки, жесткие черные волосы и добрые глаза. Она пролежит в роддоме дольше положенного срока и сделает все, чтобы соблазнить его. Это ей удастся, потому что после родов Вера невероятно похорошеет и осмелеет. Можно сказать, даже обнаглеет. В палате ее назвали Венерой. Тонкая талия, пышные бедра и шикарная грудь с  сосками-вишнями, полная молока. Молоко шло туго, грудь воспалилась и молодой врач, принимавший роды, опытными движениями долго разминал ее, пока не пошли парные  белые струи. Руки его были нежные и сильные, волосы пахли так, что кружилась голова…

Генка встречал ее не в себе от радости, с огромным букетом роз, с конфетами и шампанским. Он долго благодарил  молодого врача, горячо жал ему обе руки, и Вера отвернулась , чтоб не рассмеяться, ей вдруг захотелось, чтоб Генка поцеловал ему руку. Муж  готов был грызть вокруг нее землю, только чтоб она его простила. Передавая ему сына, Вера снисходительно потрепала его за волосы, как ребенка. Она испытывала ко всему миру лишь одно чувство-радость и всепрощение…

Олег достал горсть таблеток и пошел на кухню. Налил в стакан воду и подошел к окну. Был третий этаж, и он отчетливо увидел мать, идущую по двору – невероятно счастливую и молодую, припрыгивающую на ходу. Может, это новая прическа – высоко зачесанные волосы? Олег вдруг почувствовал  небывалый прилив сил…

Он будто очнулся от дурного сна…

Что он делает? Сейчас войдет мать, такая ясная и любимая. Как солнце. Но вполне, вероятно, он сейчас с ней разминется. Да. Ему надо спешить. У него столько дел.

Надо дать по морде Мишке. Хорошо бы подгадать так, чтоб все видели. Я обязательно подгадаю. Этому хмырю – достаточно несколько пинков. С Митяем…буду действовать по ходу дела. Да, еще Наташка. Она ни разу не позвонила за эти дни. Не буду гадать – почему она так сделала – сейчас же найду и спрошу ее. Господи, сколько же  я потерял времени?

Олег рванул к двери, на ходу натягивая куртку, шапку, он бежал по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек вниз, быстрее, быстрей…

Страницы: 1 2

Метки:

48 комментариев на “Не хочу жить”

  1. Meliska:

    Да, интересный рассказ про генетическую связь матери и ребенка. Важно знать, что такое иногда случается в жизни, стараться не совершать необдуманных поступков, так как дети все же иногда в ответе за родителей.

  2. Cremona:

    Пацан рос без отца (или потерял его достаточно рано – неважно), отчем в глазах Олега был человеком слабым, и не представлял из себя тестостероновую особь, способную показать пример. Мать – женщина, и по видимому не участвовала в драках после школы, и на разборки не ходила. В итоге получили слабохарактерного, не духовитого подростка, на описанный момент.

    Прошу прощенья за наглость, но у меня была бы концовка такая, возможно менее глубокая на первый взгляд, но толковая, жизненная и логичная. Гадалка, которая последняя, с характерными мужскими желтыми руками, должна была подойти к Олежке зарядить оплевуху, поговорить по-мужски, можно даже с пивом и рыбкой.

  3. Meliska:

    Интересная история, описанная настоящим мастером. Говорят, дети не в ответе за своих родителей. Юридически – да, а вот психологически, генетически – нет. Очень часто судьба всех членов одной семьи раскручивается, как спираль. Найдешь проблему, устранишь, и судьба сделает совершенно новый виток.

  4. Tanya:

    Замечательный рассказ, такой животрепещущий, увлекательный. Мне сразу вспомнилась первая любовь, чувство безнадежности, которое неотъемлемо от юношеского максимализма…

  5. Axel:

    А реально ли это вообще при современной жизни? Темп жизни таков, что родителям зачастую не до детей. Тут хотя бы увидеть ребенка перед сном, а уж проникнуться детскими проблемами… Мечта! Которая для многих родителей так никогда и не осуществится.

  6. yuliyaskiba:

    Действительно, родители должны слушать и слышать своих детей. Нужно проникнуться детскими проблемами полностью. Только тогда между ними и возникнет полное взаимопонимание.

  7. LolitaOff:

    Мыслить нужно позитивно. Это уже стало притчей во язызех. Говорят разные авторы. И на каждом шагу. А если человек носит с собой этот “мешок гнилой картошки”, мешок своих обид. То неоткуда взяться тут позитиву. По методике Норбекова (я его очень люблю), нужно сначала ПРОСТИТЬ. Простить всех, избавиться от этого мешка. А уж потом сеять в себе ростки позитивизма, когда для них освободилось место.

  8. jasmin:

    Очень интересный рассказ. Первый раз прочитала о таком механизме взаимодействия эмоций матери и сына. Описано всё ярко, доступно, увлекательно. Спасибо, Тамара!

Оставить комментарий

Вы должны авторизоваться для отправки комментария.