Потный, с красным лицом, в длинной темной рясе, незнакомый мужчина, тяжело дыша, что-то торопливо делал с молодой послушницей, совсем еще девочкой. Она лежала на железной койке, покрытой пуховой периной, и, закрывая лицо руками, умоляюще просила: «Батюшка, господи, стыд-то какой, батюшка…» Мужчина, которого она называла батюшкой (я видела его складчатый затылок, красную влажную щеку и часть длинной бороды), никак не мог справиться с ее ногами, она то обессилено раскидывала их в стороны, то пружинисто вскидывала и отталкивала батюшку. Грудь девушки была обнажена, маленькая, она бесстыдно белела в темноте… Марфа, как хищный хорек, кинулась помогать и навалилась всем своим юрким телом на девочку, вскинулась вверх ряса, и плотное немолодое тело жадно припало к юному и невпопад заспешило, задвигалось, а потом приладилось, всосалось, вхлюпалось, и по спине сладострастно задвигались крупные лопатки…
Я икнула и прислонилась к стене. Чувства, овладевшие мной, были так смутны и противоречивы, что я не в состоянии описать их…
Я не в силах была отыскать ни одной двери. Икота не проходила. Страх, овладевший мной, лишил меня разума. Мне казалось, что во всем доме потушили свет и закрыли все двери и многочисленная толпа мужчин в длинных рясах, вытянув вперед руки, ищет меня в темноте…
В другой комнате я увидела хозяина дома, отца Сергия. У него на коленях сидела пьяная женщина со спущенными чулками. Лицо ее было так искажено, что я не понимала, знакома ли мне она, хорошо ли ей или очень плохо. Священник елозил своими пухлыми руками по ее груди и хлопал женщину по пухлым бедрам: «Ох, сладка, сладка баба, сынок, ох, хорошо! Давай, давай, не робей!» Похожий на гориллу парень с бессмысленными глазами и влажным красным ртом, что-то мыча, стоял напротив и перебирал кривыми ногами…
Долгожданный морозный воздух ударил мне в нос. Я покачнулась, упала в сугроб… Он ничем не пах. Все, что я увидела, удивительным образом трансформировалось в моей душе… в способность мыслить ясно и светло. «Вот ведь недаром говорят: клин клином вышибают, – думала я, лежала в сугробе и глядела на звездное чистое небо. Вот ведь чудеса какие на земле случаются…»
Я впервые за долгие месяцы увидела такое удивительное небо с большими влажными звездами и ощутила небывалую вкусноту ночного мороза.
Там, по древнему небу ,шел Бог. Он нес на руках свою Дочь и на запрокинутое лицо ее светила луна. Он шел все выше и выше, к голубым облакам-тем, что окропляют иссопом из голубых цветов, от которого даже засохшие ветви распускают свои листья.
Он шел и плакал о ней…
И еще ночной ветер донес до меня тоску покинутого мной мужа и слезы моих детей… Они скучали по мне, ждали меня и любили меня. И я, не переставая, любила их все это время…
Я перестала доверять этому миру, а без этого ни одна душа на свете продержаться долго не может! Я разучилась выражать свои чувства, а без этого ни одна душа на свете продержаться не может! Я не верила, что меня можно любить, и этим навсегда закрыла себя от людей. Великая сила – Вера – оставила меня. И сердце мое закрылось от любви. А жизнь, она вот такая, неподвластная никакому объяснению…
Я хочу любить! И я буду любить! И пусть я еще сто раз провалюсь в эту яму отчаяния, я попрошу у Бога любви, и он никогда никому не откажет в этой просьбе! Я хотела быть сильной и добилась лишь того, что возненавидела весь мир! Я хочу быть слабой в любви и открытой, и никто, никто на свете не посмеет тогда обидеть или посмеяться надо мной!
Господи, как хорошо… Да святится имя Твое! Да святится имя Твое! Да святится имя Твое!
Я возвращаюсь домой весной… Хорошо уходить и возвращаться в этот мир весной… Вот ведь какая удивительная весна в этом году! Взять бы хоть, например, вот эти первые крокусы, что выросли вокруг монастыря, к которому я подошла проститься. Как крылья бабочки, такие прозрачные, сиреневые, а на них будто роспись темно- фиолетовым. И такая причудливая роспись, будто водили тонкой беличьей кисточкой. А внутри этого удивительного бутона – оранжевый махорик, будто нарочно теплым светом слегка согрели прохладные лепестки. А стебель пушисто-белый, мягкий. Жаль, что ранней весной еще не разбужены все запахи, хотелось бы мне знать, какой будет запах у этого маленького чуда…
Да будь благословен монастырь, затерявшийся на краю России и давший приют мне в тяжелую минуту моей жизни…
ноябрь 2011г.
Метки: рассказ Тамары
Еще одно подтверждение тому, что ответы на свои вопросы нужно искать ВНУТРИ себя, а не ВОВНЕ! Так же, как и любовь! А убегать на край земли, прятаться… Это не выход.
Спасибо! Замечательный рассказ! Сам я крещеный, но не церквленый. Всегда интуитивно чувствовал фальшь “околоБОЖЬЕГО промысла”… А по жизни шагаю с ВЕРОЙ в душе. Народная мудрость: “На БОГА надейся…” не для ‘красного словца’ появилась, когда-то. Все бы это понимали, глядишь “сети” разного рода сект приходили бы из “океана” людских судеб пустыми…