В зеркало на нас смотрели дикие существа, но это были не мы. А потому мы спокойно продолжали перевоплощаться, находясь в том виде, про которое говорят: в чем мать родила. Мимо туда-сюда сновали мужчины, но ни они на нас, ни мы на них не обращали никакого внимания. Мы превращались в белозубых, чернокожих дикарок с сумасшедшими от страха глазами.
Слава богу, я догадалась взять с собой немного сверкающих бус и увесила ими свою голую черную грудь. Да еще заставила Олега поддеть под ситцевый клочок на бедрах дополнительные плавки.
Учитель был в нетерпении. И тогда на всю громкость включили нашу барабанную дробь. Мы рванули в зал…
Первым, по замыслу, бежал Олег. Ему надо было сделать на лету несколько больших кувырков. Но когда мы влетели в зал, выяснилось, что был только малюсенький кусочек сцены в самом центре зала, во главе которого сидел Учитель.
Перестроиться за секунду и что-либо изменить в танце Олег не смог- и стал так, во все стороны раскидывая зрителей, буквально по головам делать свои сальто-мортале. Мы бежали вслед за ним с горящими глазами, почти совершенно голые, с огромными хвостами на самой макушке и разноцветными перьями, торчащими во все стороны из всех мест, исключая лишь задницу. Зал взревел, все вскочили со своих мест. Мы уже были на сцене и танцевали дикий, необузданный танец, посвященный Богу Солнца. Зрители, издавая странные звуки, угрожающе крались вперед . Олег прыгнул и закрыл нас с Юлькой руками.
Я видела перед собой красное солнце и дикую толпу, у которой при нашем появлении неожиданно взыграла первобытная кровь. У Олега с треском рванула и разлетелась в воздухе накидка на бедрах. Женщины, задрав вверх алые рты, взвыли…
«Слава богу, что я уговорила мужа поддеть дополнительные плавки, – промелькнуло у меня в голове. – Иначе бы нас разорвали в клочья». Вслед за Олеговыми лохмотьями взлетели и наши наспех прикрепленные хвосты, шпильки и разноцветные перья. Мне казалось, что вот-вот полетят и наши кости. В голове резкими толчками бубухала кровь. Искоса я видела Юльку, у которой туда-сюда мотались и прыгали голые груди. Учитель вдруг встал и по-шамански раскрыл перед нами руки, будто защищая своими крыльями. А мы, вероятно, остро нуждались в защите. Потому что обезумевшая от восторга толпа была совершенно непредсказуема. Она дико махала руками в такт и не в такт нашим движениям и злобно выла…
Мы лежали в раздевалке на диване. К нам то и дело забегали, что-то говорили, потом прибегали другие и говорили снова. Я никого не слышала. Не подобрать тех слов, чтоб могли описать то состояние, в котором я пребывала .
Удивительно было осознавать в этой первозданной легкости бытия одно: неужели возможно ощущать себя так, как мы всегда привыкли, и не чувствовать себя при этом глубоко ущербными? Радостная кровь, в которой одновременно плескались дивное солнце, огонь и синее море, свирепо бурлила в жилах.
Если бы я стала президентом, то ввела бы в стране в обязательном порядке для очищения мозгов африканские танцы. На всех работах, включая МВД, классический балет и школьные переменки.
– Ох-охе-хекс, ну и ну, ого-го, – думала еще я, мысленно посылая своему Учителю горячие воздушные поцелуи. Он, как нам передали, был страшно доволен. И простил бабулям слова про «шалости».
После концерта была лекция Учителя… .
Он говорил, и слова его бежали , как огонь по сухой траве. Мне казалось- по его воле светит солнце. По его воле рождаются и гибнут звезды. По его воле зал вставал, и мы все, как один одновременно преклоняли колени, делали глубокие вдохи и выдохи, поднимали вверх руки и закрывали глаза…
Речь этого великого человека была похожа на белую овечью шерсть, что пряла моя бабушка – она убаюкивала, словно сказка…
Божественное, бессмертное дыхание его проникало в меня, Олега, всех нас. Стены зала расширялись, исчезали окна.
Тамара, а вы молодец! Всегда находите выход из ситуации, чтобы заработать на пропитание. Мало кто решится петь в переходах, танцевать в барах и многое иное.
По-настоящему арабский танец может исполнить только восточная женщина, которую с детства обучают значению каждого жеста и движения. У нас это просто шоу, а на востоке – сама жизнь.
Начала улыбаться с первых же строк этого рассказа. Потрясающее произведение. Давно не получала подобного удовольствия. Больших творческих удач Вам, Тамара!
Подняли настроение, однозначно:)) Сцены в ресторане чего только стоят:)) Тамара – теперь уже ясно, что это ваша жизнь и все это было с вами. Сколько ярких красок, восточного огня! Я вами восхищаюсь.
Улыбалась, начиная с ” Ирина мне в подметки не годится”, выбора для концерта “Дня милиции”, “судорог за прилавком” и так далее. Подготовка к выступлению с косичками для восточного разреза глаз и само выступление с запуганным женихом – фееричны 🙂 Очень веселый и позитивный рассказ. Смелость города берет!
Ольга, не обязательно в рассказах описывать свою личную жизнь. Я склоняюсь к тому, что сама по себе Тамара Алексеева очень контактный человек, который притягивает к себе людей. А раз идет такое притяжение, то недостатка историй из жизни точно не будет.
Спасибо за комментарии.Сюжеты для рассказов брала, конечно, из жизни.Работала учителем начальных классов(первая половина дня), потом на рынке(если успевала, если нет -на остановке)-торговала фруктами, ночью танцевала в ресторанах арабские танцы.Надо было зарабатывать деньги, ведь у меня двое детей.Рассказы записывала в этот же день, когда случалось что-то интересное.Мне повезло и на рынке, и в ресторане, каждый день был неимоверно интересным.Хотя о школе я до сих пор не решаюсь написать-боюсь, получится не слишком оптимистично.
Тамара, ваша жизнь настолько интересна и многогранна,что я даже теряюсь в догадках, а кто вы на самом деле? Ведь многие ваши рассказы это биография из вашей личной жизни? Я права?
Рассказ мне очень понравился. Я сама очень люблю все восточное в том числе и танцы. Героиня этого рассказа просто вдохновляет, на то что каждый человек должен настойчиво идти к цели и её добиваться. Главное вера в себя.
Оригинально и с юмором! Мне эта рубрика “необычное” больше остальных нравится, хотя здесь больше подходит название “обычное”, ведь взято оно из жизни. И как там дальше отношения Рубина (хочется сказать Рубэна) и танцовщицы (глаз то он положил на неё) ;=)