Снегиричка – часть 3 – Полная версия сказки.

Снегиричка  сказка

Часть 1. Встреча

 Наступила зима. Двор, где жил рыжий щенок Кутя, утром весь преобразился. Сначала он подумал, что в небе появились маленькие  голуби. Трепеща взъерошенными  перышками, сверкая яркой белизной, они мягко опускались на ветви деревьев, скамейки, дорожки. О нет! Может, где-то остригли белых барашков? И летят  кудряшки, колечки, пушинки… Наверное, это все же были бабочки, только озябшие. Кутя чихал, махал лапами, это была первая в его жизни зима. Он родился летом, когда трава была зеленая, а земля – теплая.

   Маленький щенок, шерстка которого золотисто поблескивала на солнце, вылез из конуры и побрел в сад. Воздух был сухой и трескучий, повсюду летали пушистые белые бабочки.

 – Посторонись! – послышался тоненький голосочек, похожий на звон маленького колокольчика. Кутя от неожиданности отпрыгнул в сторону и ударился лбом о белый сноп сена. Ржаная соломка скрипнула и осыпалась – она оказалась непохожей на подстилку в конуре. Щенок оглянулся…

На тропинке  стояла красивая девочка в серебристой шапочке, которую он вначале принял за бабочку. Она была вся воздушная, пронизанная светом, с необычно выразительными и лучистыми глазами. И еще у нее были кристально- белые крылышки.

   -Ты кто?- удивился Кутя.- Я тебя здесь раньше не видел.

   -Правильно,- засмеялась девочка, показывая ровные белые зубки.- Меня здесь раньше и не было. Ведь я Снежинка. А мы прилетаем вместе с Зимой.

   Глаза у Снежинки были большие и синие-синие. Ресницы – длинные и пушистые, а платьице –  голубое. Это было очень красиво.

   -А у тебя есть свое имя? – спросил Кутя.- Или вы все зоветесь Снежинками?

   -Конечно, есть. Меня зовут Снегиричка.

   -А я – Кутя. Я родился летом, в сильную грозу. Всех щенков разобрали, а меня взял дед Ваня. Он  живет один, а его сын работает на Севере. У меня еще есть друг – Серый котенок. Но он боится мороза и сидит дома. А почему ты так испуганно кричала?

   -Я боялась приземлиться на твой нос. Ведь я еще совсем маленькая и прошла всего неделя, как я научилась летать.

   -Да мне не больно!- гордо ответил щенок. – В следующий раз можешь смело лететь прямо на мой нос!

   -Нет, мне нельзя! – серьезно ответила девочка и печально хлопнула шелковыми ресницами. Глаза стали ярко- синими и прозрачными, как цветной хрусталь.

   -Почему? – удивился Кутя.

   -Я бы растаяла, ведь твой нос теплый,- объяснила Снегиричка.

   -Растаяла? А как это?

   -Превратилась бы в каплю воды и просочилась в землю. Меня больше не было бы.

   – Вот жалко!- расстроился щенок.- Только с тобой познакомился, а ты бы исчезла. Мы даже не успели с тобой поиграть. Да, а ты любишь играть? – спохватился Кутя.

   – Конечно, люблю. И даже очень!

   Кутя сидел на тропинке, а Снегиричка летала и кружилась вокруг него, рассыпая прохладные звездочки. Платье ее, и косички, и глаза  сверкали на солнце, вспыхивали разноцветными огоньками. Она вся сияла и пахла синевой. Кутя не мог прийти в себя  от восторга, что у него появился друг. Вернее, подружка.

   Щенок  подпрыгнул и закружился среди голубых сугробов. Он старался допрыгнуть до Снегирички, и прыгал все выше и выше. Никогда ему не было так весело! Все вокруг превратилось в сплошной танец! Даже деревья плясали!

   – Снег! Снегиричка! Солнце! – пел Кутя.

   -Зима! Солнце! Кутя!- звенела Снегиричка.

   Хрустел снег, и пахло свежестью. Кутя задел ветку дерева, и его с головы до ног засыпало снежными цветами, которые были похожи на яблоневые, только очень холодные. Он притворно затаился. Снегиричка, ловко работая маленькими ручками, доставала целые пригоршни снега. Вот показались уши, похожие на фантики  большой шоколадной конфеты, потом – глаза, которые весело щурились от яркого солнца. Наконец, предстал весь щенок. Он громко чихнул, и Снегиричка всплеснула руками. Шалун радостно залаял, девочка засмеялась. Она еще никогда не слышала, как лают собаки. 

   А Кутя никогда не дружил со Снежинками. Это было радостно. Хрустальные ладошки и тончайшие пальчики…

   На сугробы спустились сумерки. Приближалась ночь.  На небе появилась луна, и зажигались звезды.

   -Красиво, прошептала Снегиричка.- Но мне пора домой.

   -Домой? А где ты живешь? – спросил Кутя.

   – Наша мама – Зима. Ночью она укрывает нас под своей  шубой. Смотри на небо!

   Кутя задрал морду вверх и увидел множество Снежинок, летящих в одном направлении. По сказочному  вечернему  небу,  блестя и  беззаботно смеясь, мчались пушистые девчушки. Там, где светили фонари, Снежинки сверкали. Золотой свет колыхался и переливался в складках платьиц, кружевных оборках. Позванивали крошечные бусики и сережки, поблескивали расплетенные волосы, со звоном сыпались и хлопали крылышки.  Вот  Снежинки  стали светлым дымом, легким туманом…

   – Мне пора, – вздохнула Снегиричка и полетела, догоняя сестричек. Мелькнуло и исчезло ее кружевное платьице, атласные ленты, потом ножки в хрустальных туфельках…

   Кутя не отрывал взгляда от неба, пока белое сияние совсем не растаяло.  На небе не осталось ни одной Снежинки.

   «Она даже не сказала, прилетит ли завтра, – печально думал он, бредя в свой домик с красной крышей.- А я не успел ее об этом спросить, она так быстро улетела. А что, если Снегиричка никогда не вернется?»

   Верхушки деревьев уже скрылись в темноте. Кутя зарылся в теплое сено и заснул.

 Наутро его разбудил звонкий и чудесный  хрустальный смех.

   -Вставай, вставай лежебока! Солнце уже давно светит!

   -Снегиричка!!!- завопил щенок и выскочил наружу.

   Перед ним стояла вчерашняя Снежинка: круглолицая чудо-девочка с лучистыми глазками. Нежная, как лесной ландыш, омытый дождем, в лучах рассветного солнца. Волосы ее, гладко причесанные, блестели, а в косички были вплетены новые шелковые ленты, унизанные хрустальными шариками. Белую ткань платьица украшал узор из бирюзовых  цветов.

   Кутя вдохнул в себя воздух глубоко- глубоко. Никогда еще он не казался ему таким вкусным и чистым- пречистым! Его охватила радость.

   – Ты такая голубая и белая, – сказал он Снегиричке.- И небо голубое и белое от облаков.  Это чтобы тебя не было заметно?

   -Не знаю, – засмеялась Снегиричка.- Мы, Снежинки, всегда были такими. Вот ты – рыжего цвета. Это всегда так было?

   – Я на Маму похож. Зимой моя шерсть становится гуще, чтобы я не замерз. А зайцы зимой белеют, чтобы их не поймали. Летом они серые. А ты летом меняешь свое платьице?

   -Нет, – вздохнула Снегиричка. – Я не знаю, что такое лето. Мы улетаем далеко, туда, где всегда Зима.

   -Жаль, – загрустил Кутя.- Я хотел бы дружить с тобой и летом. И чтоб у тебя было красное платьице.

   – Это невозможно, – ответила Снегиричка.- Это бывает только в сказках. – И тут она увидела, что глаза Кути наполняются печалью.

   -Все! – хлопнула в ладоши девочка.- Сегодня мы будем летать!

   -Летать?!- удивился щенок. – Как же я могу летать? Разве я птица?

   – Слушай внимательно, – замотала головой Снегиричка.- Ты летать не можешь. Но небо, оно такое сильное, что само поднимает к себе. Ты же веришь, что небо сильное?

   -Да,- подумав, согласился Кутя.- Оно и правда сильное, раз держит на себе облака и всех птиц.

   -А еще самолеты и вертолеты, – добавила Снегиричка.

   -Значит, оно могучее,- сказал щенок.

   -Тогда полетели!- закричала Снегиричка и схватила его за  лапу. Кутя и сам не понял, как они очутились в воздухе: подняла ли его Снегиричка или могучее небо. Они летали над деревьями,  и мир снова превратился в танец. Этот танец был волшебным и нескончаемым.  Кутина шерсть трепетала на ветру, а хвост пушился – он весь стал невесомым. Шурша морозными юбочками, мерцая  синими глазками, Снегиричка увлекала его все выше и выше.

   Они кружились и летали над деревьями, пока не зажглась первая звезда. Увидели ее и обрадовались, забыв о том, что пришла пора спать…

 Во сне Кутя продолжал летать. Он вздрагивал и поскуливал от удовольствия – нежный звон ее голоса переливался  в его сердце.

  

Часть 2. Легенда о воде и словах

С первыми лучами солнца Кутя проснулся и выглянул на улицу. Перед его конурой вприпрыжку бегала  и скакала белокурая Снегиричка. На земле, словно от птички малой, оставались следы крошечной ножки. Это выглядело так забавно, что Кутя залился радостным лаем. 

 – Я тоже учусь ходить, как ты, – надула губки Снегиричка.

Пришлось щенку просить прощения.

   Зима была чудесная! Нападало так много снега, что от легкого ветра высоко клубилась блестящая пыль.

   Едва проснувшись, щенок выбегал на улицу и всегда встречал свою Снегиричку. Он заботился о ней – ведь эта малютка  была  такая хрупкая. Ручки и ножки – как стебельки светлой травки…

   Беззаботно  веселились они в небе, как шальные, катались с ледяных гор. Кутя несся с обрыва к реке, а Снежинка, ухватившись ручками за его уши, по- девчоночьи  визжала. Синие глазки ее засияли, как граненые камушки, белые щеки заалели, шелковые косички расплелись. Дни пролетали мгновенно, как стаи птиц, – ни ему, ни ей не приходило в голову, что когда- нибудь Зима закончится.

  Однажды они летели с высокой  горы, и Кутя неосторожно врезался в проходящего человека. Тот больно ударил его ногой и грубо выругался.

   – Дрянь такая! Под ногами путается!

   Кутя кувырком покатился в сугроб. Ударился  о кусок льда, скуля, поднялся, облизал ушибленную лапу. Поискал глазами Снегиричку, и вдруг увидел… Она лежала посреди дороги, как мертвая. Синий блеск стекал с нее, как со стекла вода. На щеке повисли слезинки, они быстро заморозились и ледяным  горошком скатились вниз, рассыпавшись по земле… Оцепенев от ужаса, Кутя смотрел на Снегиричку: платье, лицо и руки, такие красивые минуту назад, стали  похожи на засохшую грязь.

   Щенок, не теряя ни секунды, бросился к ней и поднял ее с дороги. Она стала сквозной и чернела прямо на глазах…

   – Снегиричка!- закричал Кутя.- Не умирай!

   Она открыла глаза, но они были пустыми и тусклыми. В бездонной глубине их каменел свет, и это мерзлое и серое  было все, что осталось от Снежинки. Она не имела ничего общего с той девочкой, которую он знал. Это была ее бледная тень, да и та угасала с каждой секундой. Сквозь прозрачное платье и крошечные хрустальные косточки было видно сердце, по которому расползались  черные прожилки.

   -Я люблю тебя, – шептал щенок, прижимая ее к себе.- Я тебя люблю. Как же ты можешь умереть, если я тебя люблю?

   Он не знал, как ей помочь. Ходил с ней и шептал одни и те же слова – ему казалось, что он умирает вместе с ней…

Осторожно, как драгоценную ношу, он тронул лапкой ее хрупкую головку, которая  безжизненно свисала с другой лапы… Прижался щекой к тельцу, легкому, как комочек ватки, в отчаянии лизнул. Ничего…

   И вдруг она стала оживать:  дрогнули веки, затрепетали ресницы. Потом нежно засинели глаза, зарумянились щеки, а губы стали  как розовая росинка. Платье  стало ярко – алым и необыкновенно нарядным.

   -Снегиричка,- удивился Кутя.

Она уже стояла перед ним в праздничном сиянии красного

света – будто вспыхнула новая звезда. Волосы и глаза этой звездочки  блестели ярче, чем прежде. Кутя даже перестал дышать – так ликовал, что она снова была цела и невредима.

   Но изумился не только Кутя. Снегиричка тоже с удивлением рассматривала свое платье, касалась  его руками, будто не верила своим глазам.

   -А ты говорила, что это может быть только в сказке, – радовался Кутя.- Но что случилось? Я же видел, что он тебя даже не задел.

   -Я тебе забыла рассказать нашу легенду, – сказала Снегиричка, и снова ожили  и зазвенели серебряные капли ее голоса,- легенду о Воде и словах. Ведь мы состоим из Воды –  а она реагирует на слова. Какие будут слова, такой станут Вода и Снежинки. А белое особенно легко принимает любой цвет. Понимаешь?

   -Нет, – признался Кутя. Я ничего не понимаю.

   -Ну вот, смотри. Я буду говорить слова, а ты следи, как будет меняться снег.

    И Снегиричка сказала сугробу: «Плохой». Снег  стал быстро темнеть, будто в него плеснули грязной Водой.

   -Прости, прости, ты очень красивый,- заторопилась Снегиричка, и сугроб стал белый- пребелый, как взбитые сливки, озарился  и заиграл чудесными голубовато- стеклянными огоньками.

– Так вот оно как!- удивился Кутя.- Словами можно раскрасить до блеска!  А можно и погубить. Ты едва не умерла от Слов того человека. Как же вы летаете в городах, среди людей?

   -Снежинки в городах долго не живут, – объяснила Снегиричка.- Города пропитаны дурными Словами, от них у Снежинок дымятся волосы и на теле остаются пятна ожогов – они не возвращаются домой. Слова летят, как шипящие лучи, прожигают насквозь платья; тают в небе и черными каплями  осыпают улицы, дома, людей. А есть такие злые Слова, что пропарывают сердце, – поэтому в городах столько грязных луж и снег всегда серый или черный. В лесу, на полях – все по-другому.

   -А почему у тебя платьице стало алым?

   Снегиричка снова с удивлением посмотрела на свое платье. Красный искристый шелк, жарче мака, отороченный лебяжьим пухом. Она была очарована своим новым нарядом не менее, чем щенок.

   -Мне никто не говорил раньше такие Слова, что я очень красивая. И я даже не знала, что из этого может получиться – такое чудесное превращение…

   -А мама? Разве твоя мама Зима не говорила?

   -Мама Зима говорит нам на ночь добрые Слова. Даже рассказывает сказки. Но нас так много, что каждой достается лишь капелька ее любви. Поэтому мы все одинакового цвета. Мы летаем, держась за руки, и никогда не дружим с людьми или другими существами. Это очень опасно.

   -А я? Почему подружилась со мной?

   -Я тебе поверила, – кротко ответила Снегиричка.- Теперь из-за платья все увидят, что меня кто-то любит.

   Это была правда. Она так выделялась на фоне белого снега.

   – Твои Слова были такими ароматными, – призналась Снегиричка. – Никогда не думала, что может быть такое – я слышала их и пила, как земляничный сок. 

  -А что ты обычно ешь?- поинтересовался Кутя. – Вот я, к примеру, люблю косточку.

 – Мы питаемся капельками Дождя, которые высоко в небе выплескивают тугие тучи. На самом верху капли душистые и прозрачные. А еще очень вкусные и пахнут синим молоком. Мы подставляем ладошки  и пьем из них досыта. Еще  в сильный мороз летаем возле верхушек сосен и ждем, когда брызнет сладким – крупинками  мороженого. Это случается, когда тучи задевают острые ветки своим брюшком.

   -Тучи синие – как коровы Буренки? А почему внизу Дождь никогда не бывает сладким?- снова удивился Кутя.

   -Пока Вода летит, она впитывает все, что попадается ей на пути: летят и гудят железные самолеты, пыхтят серым дымом заводские трубы. А еще  люди отвыкли радоваться Дождю, а дети – бегать и шлепать босыми ногами по лужам. Когда-то давно они пели в его честь песни, и потому он был густой и ароматный. А еще – цветной, потому что водяные капли принимали всю красоту разлитой в воздухе радуги…

   – А я, когда увидел первый снег,  подумал, что где-то высоко, на облаках  пасутся маленькие овечки. Их подстригли, а белая шерсть полетела вниз,- сказал щенок.-  А потом решил, что много-много молока вылили в синее- синее небо… Накрошили  туда  кусочки зефира…

   – Мы такие же сладкоежки,- улыбнулась Снегиричка. – В Лесу иголки елок покрываются тонким льдом. Мы аккуратно снимаем лед, чтобы не повредить живые веточки. Пропахшие хвоей, эти леденцы легко грызутся, как мокрые виноградины. Мы называем их мятными палочками. Или лесными  лепешками.

   – Удивительно, – восхитился щенок.- Ты живешь совсем в другом мире, и он таинственный, непохожий на наш. Побежали в Лес! И ты покажешь мне  свои лакомства, а еще -давай раскрасим там снег!- предложил Кутя.  

    И эта игра оказалась даже интересней, чем полеты в небе! Они подходили к сугробу и говорили ему самые красивые слова, какие только знали. И сыпучий снег расцветал ясными кристаллами, многоцветным кружевом. 3аплетали словами- узорами  деревья  до самой макушки, как ленты в зеленые косы. По всему Лесу пошел приглушенный звон – как пучки цветных игл, раскрывались ледяные цветы, благоухавшие липовым цветом, медом и свежестью. Под их тяжестью прогнулись и закачались шершавые ветви. Казалось, вот- вот появятся и загудят золотые пчелки. Лес оживился и преобразился, замерцал драгоценными  камнями…

   «Ты узнаешь меня?»- казалось, спрашивал он.

   Непривычно и удивительно было все.

   Рисовали настоящий, живой Лес, будто писали картину. Только вместо кисточки и красок – были простые слова, отсвечивающие новеньким узором, и от каждого  поднималось легкое облачко снежной пыли, которое разлеталось изумрудными порхающими Снежинками. Хлопья белые, пух серебристый, все хрупко- синее –  звенело, смеялось, сияло….

  – Хрум – хрум, – хрустел под лапами снег.

  – Дзинь, дзинь, – звенел льдистый цветной хрусталь.

   Усы и шоколадно- рыжий пух на мордочке у Кути покрылись инеем, который не таял от дыхания, – такой трескучий стоял мороз.

   Из искрящихся глаз Снегирички во все стороны сыпались переливчатые смешинки. Шурша белыми крылышками, она сновала меж сочных зеленых ветвей, как быстрая синеглазая стрекозка. Вверх- вниз порх! Через сугроб- скок! кувырок! Хрустальные туфельки, юбочка, ручки, крылышки, косички – снова кувырок! И вот беленькая куколка снова мчится в высоту, сверкая удивительными синими глазками. Даже звуки ее голоса осыпались фарфоровым  бисером  и алмазными струйками – из них складывались  самые выразительные узоры.

   Кутя только что видел ее, вот сейчас – на этой ветке, и уже крутил головой – куда же она исчезла?

   И вот тугой снежок величиной с зернышко  метко летит ему в лоб, а вертлявая озорница, постукивая каблучками, звякая серебряными браслетами и бусами, кружится и пляшет перед самым носом.

   Вот я тебя! Пока сердитый  Кутя, пыхтя, слепил снежок, ее и след простыл!

   Высоко-высоко, уцепившись ручками за ветку, широко раскачивается  Снегиричка, заливисто хохоча и дразня щенка жемчужными  зубками. На донышках ее глаз искрились васильки, а над ними трепетали  пучки сияющих ресничек. Хлоп! Хлоп! И с ресничек сыплется снежная пыльца.

    Поднимая холодные цветные облачка, задевая  друг друга своими резными хрустальными юбочками, вертелись Снежинки – иные из них были сиреневые, другие – как лепестки чайной розы. Со скрипом разлепив свои корявые веки, им залихватски подмигнул старый Пень. Снежинки смеялись, взмахивая крупными синими ресницами, из  фарфоровых шапочек выбивались  пепельные кудри, светлые локоны, золотым дождем льющиеся хвосты. Воздушно- легкий и нежнейший аромат их усиливался с наступлением вечера…

   Все тропинки и деревья, укрытые в пушистые шубы, – всех угощали словами Снегиричка с Кутей – никого не пропустили.

Даже к самому дальнему Кустику, со снежной шапкой набекрень, подбежали – и вспыхнула  эта шапка бирюзовыми алмазами. Словно щеголь в дорогом берете, Куст распрямил грудь и горделиво огляделся. Под ногами убегающих малышей – захрустел и запел, сахаром рассыпаясь, звездчатый снег, лед, звон…

   -Смотри,- удивилась Снегиричка,- посмотри на тени, цвет проник и в них…

Сто желтых и красных, золотых теней  косыми лентами струились от макушек сосен  до дороги. Их касались лучи солнца, и от их жара  тени сверкали еще сильней.

   -Никто не знает этого,- шептал  Кутя, вертя головой во все стороны, – никто не узнает этого… Нас двое  в целом мире, кто видит это…

   Он сел на дорогу и еще тише прошептал, засмотревшись на танцующую впереди Снегиричку в сиянии алого:

-И я ничего бы этого не узнал, если бы ты не прилетела ко мне.

   Подхватив маленькими ручками шелковое кружево юбочки, кроха кружилась в воздухе, подгоняемая буйным ветром. Мелькали ее прозрачные туфельки, и когда они дробно стучали друг о друга, выбивая с дороги сверкающую пыль, раздавался тонкий, лилейно- белый звук.

   Прыг-скок! Завертелась на одной ножке так быстро, что превратилась в снежное соцветие – метелку, потом в  заостренный кверху  маленький вихрь… Как тонкая пружинка, он сжался и взвился вверх – и полетел, свиваясь серебристыми кругами… Просто дух захватывало от восторга!

   Порх! Вот она взлетела еще выше, озорная и быстрая пушинка. Ветер вздымал атласные бантики, шелковые нити с хрустальными шариками, вплетенные в косы. Возле правого ушка трепетало мягкое колечко, очень  тонкое,

похожее на голубую паутинку. Маленькую голову украшал цветочный венчик – ободок из ледяных капель.

   -Снегиричка!- закричал он ей вслед.- Я догадался! Если произнести эти слова даже засохшим Пням, из них вырастут  цветы! Тот, кто не знает этого, никогда не увидит этот волшебный Лес!

   Вот что сказал Кутя и побежал по дороге, длинной, как  луч солнца и большой, как небо. Снаружи Леса подкрадывались сумерки, а внутри было  ярко и светло, как в золотом  дворце. Выйдя из него, щенок оглянулся: деревья и сугробы стояли, словно  перевитые  искристыми   косами – звездами. Сам воздух переливался разными красками. Рыжеволосое солнце напоследок лизнуло верхушки сосен – так собаки своих пушистых  щенков на ночь лижут…

   «Я долго буду помнить это…»

    Они бежали по дороге, усыпанной лунными блестками, сверкавшей, как матовое серебро, –  щенок Кутя и крошечная девочка, прильнувшая к нему, зарывшаяся в густой шерстке. Ресницы синеватым веером  распустились на румяных щечках – сладко посапывая, Снежинка спала…

 

Часть 3. Разлука

   Как-то ранним утром, они сидели на березовом  бревнышке возле  дома: Снегиричка  болтала в воздухе ножками, а Кутя, свесив мохнатые уши, рассматривал  блестящий и чистый осколок льда.  Оба доставали из кулечка и грызли мятные палочки, пахнувшие смолистыми елками,  – Снегиричка уже успела слетать в Лес до того, как Кутя проснется.

   -Вода,- вдруг вспомнил щенок.- У нас в реках такая грязная Вода. И цветы не растут. А я думал, что так было всегда. Но Бабушка, она очень старая, рассказала мне о временах, когда Вода в реках была чистая-чистая. Изумрудно- голубая была Вода, слышишь, Снегиричка?

– Давным- давно люди говорили друг другу добрые и красивые слова, – закивала головой девочка. – И поэтому вода в реках была совсем прозрачная, ярко – хрустальная. Было видно, как по дну плавают золотые рыбки. А на поверхности воды росли дивные лилии и лотосы.

 Люди привыкли к красоте и перестали ее замечать. Из речи исчезли бесценные и прекрасные слова.  Никто не мог даже  предположить, к каким последствиям это приведет. Природа и речь обесцветились. Вода в реках стала мутной, на ней больше не росли лилии и лотосы.  Вскоре люди забыли, как они выглядят.

-На Воде росли цветы – лилии и лотосы, – тихо  повторил щенок.-  Представляешь, как это красиво, когда по реке плывут цветы, белые и красные?

   -Они могут быть и синие,- встряхивая косичками, мечтательно сказала Снегиричка.

   -Цветы синие, как твои глаза, поплывут по реке,- сказал Кутя.- Синей неба и воды, ярче солнца и луны… вот такие будут цветы.

   -Пусть цветы синие, как мои глаза, поплывут по реке, синей неба и воды,- как эхо, грустно повторила Снегиричка, опустив  свои длинные, как лепестки василька, ресницы.

   Проходили дни, и солнце грело все жарче. Однажды Кутя выглянул из конуры и увидел, как с крыши свисают сосульки. Одна была такая красивая, в ней посверкивало вкрапленное золото солнечных  лучей.  Она  медленно роняла капли, словно горсти  сверкающих  звездочек…

   -Снегиричка!- позвал Кутя, оглядываясь по сторонам. – Смотри, какое чудо… – Ты такой сосульки еще не видела!

   Но ему никто не ответил. Страшно встревоженный, Кутя выбежал во двор и  закружился  вокруг конуры, нюхая воздух. Никого…

   Он кубарем скатился с горы, стремительно помчался в Лес… В Лесу метался от дерева к дереву, от полной безнадежности припадал к земле и, не жалея лап, разгребал сугробы…

   Он еще долго искал ее, пока не выбился из сил и не понял, что она не вернется. Наступила Весна. Он больше не увидит Снегиричку. Возле самой конуры он нашел след крошечной ножки и догадался, что Снегиричка приходила ночью, чтобы проститься. Он уткнулся носом в отпечаток ее туфельки и завыл…

   Шли дни за днями. Растаял уставший снег, настало время зелени и пения птиц. Испуская клейкое благовоние, раскрывались почки. Зазеленел весь сад – Кутя ничего не замечал. Он лежал возле конуры и сторожил след от ее ножки. Вышел на улицу даже Серый котенок  и часами сидел возле него. Прибежала с соседнего двора Мама и пыталась его развеселить. У нее только что родились щенки – Кутины братики и сестрички.

   -Они такие забавные, – рассказывала Мама,- такие пузатые и сладкие пупсы. Ты мог бы с ними играть.

   Но Кутя даже не открыл глаза.

   Пока он чувствовал запах Снегирички, что шел от следа ее ножки, сторожил его, ему казалось, что она была рядом. Из глаз его текла Вода, он облизнул ее – она была соленая. Первые в его жизни слезы. Он плакал и горестно нюхая землю. Тосковал  и нюхал, будто закапанный его слезами, запах мог ее оживить. Разве от следа могло остаться что-то живое?

   «Ты меня не слышишь,- думал щенок. Даже я проплачу всю жизнь, ты этого не увидишь – облака такие плотные. Где ты сейчас… Наверное,  далеко- далеко, на самом краю света. Такая маленькая и беззащитная. И если с тобой случится беда, я даже не  смогу тебе помочь»…

   Щенку часто мерещился крик, похожий на звон хрусталя, разбившийся  о камни, – это был ее голос, она звала его на помощь…

   Расцветали и осыпались яблони, брызгал Дождик, хлопая крыльями пролетали птицы – намокший щенок неподвижно лежал на земле… Он не чувствовал, когда его шерстка была сырой  от Дождей, когда была согрета Солнцем. Не поворачивал мордочку в сторону шагов или треска веток – им овладело полное безразличие. Лишь один раз он поднял голову и прислушался: шелестело  шелком и белым шепотом – черемуха рассыпала свои лепестки. Мелкие чашечки осторожно касались травы, соскальзывали вниз – но они только притворялись снегом…

    По ночам он тихо скулил и подвывал, глядя в небо. Вместе со снежной девочкой, самой красивой на свете, исчезло пронзительное ощущение радости – с ней все, все было сказочно. С ней, такой маленькой – и лес, и размашистый круг неба, и набухшие тучи, – все было огромным, и везде была  тайна. Кутя раньше не знал, что заботиться о ком- то- это так хорошо. Ведь в этом было так много любви…

     -Такая теплая Вода. Пойдем, там купаются дети. Это совсем рядом,- звал его куда-то  Серый котенок. Голос его был  печальным: он знал, что щенок никуда не пойдет. Глядя на плачущего друга, он сам еле сдерживал слезы.

   Но слово «Вода» неожиданно привлекло Кутю. Он открыл свои огромные, полные печали глаза.

   -Река, где купаются малыши,- объяснил ему  котенок.

   «Река»… Кутя вдруг вспомнил, как они со Снежинкой мечтали о том, что по Воде поплывут  цветы, похожие на ее голубые глазки.

   Он вскочил и заторопил котенка:

   -Пойдем, пойдем, а то скоро стемнеет.

   Удивленный котенок  бежал за ним вприпрыжку, не веря своему счастью. Кутя ожил! Кутя бежит с ним на реку!

    На реке уже никого не было. Всех ребятишек забрали домой. Кутя потрогал лапой Воду. Теплая, но грязная – полная тины, окурков, бумажек. Только он один слышал, как стонет и задыхается Вода, будто на нее набросили тяжелый невод. Он зашел в нее по самую грудь и медленно поплыл вдоль берега. Котенок – за ним, он боялся плавать один. Котенок не видел, что Кутя что-то шептал Воде. Долго-долго шептал.

   Но он заметил, как Вода вздрогнула и рванула, как запутавшаяся в сети птица. Вырвалась  и возобновила  свой прозрачно – синий полет: видно было, как по глубокому дну мчатся разноцветные рыбки.

   -Кутя!- закричал Серый котенок.- Смотри, как красиво! Вода такая чистая, я и не знал, что такое бывает! Это, наверное, ветер разогнал всю грязь…

   Но Кутя его не слышал. Он смотрел вперед:  издалека плыли бутоны цветов. С легким треском лопались и раскрывались, наливаясь синевой  лилии и лотосы. И еще много цветов распускалось, лазоревых и бирюзовых, похожих на звезды. Ярче самого синего-синего – как глаза Снегирички.

    Небо обронило  теплые гроздья Дождя. Какие-то мохнатые ночные пчелки облепили пухлые бутоны, обрызганные Водой, и  то ли целовали их, то ли сосали нектар. Из чашечки самого крупного цветка, склонившегося  к Воде, свисали белые тычинки, похожие на босые ножки Снегирички.

    -Бульк!- скользнул перламутровый хохолок плавника  и  бесшумной тенью исчез. Плескались рыбки, отсвечивая    лунной  чешуей.

Кутя зачарованно смотрел по сторонам – такое невиданное количество упруго хрустящих, наливающихся спелостью лепестков!  От Воды шел теплый дым, а от лотосов  моросили во все стороны искорки  сине-золотого звона.  Редкие ночные птицы, пролетая над  рекой, озарялись светлым пламенем и вновь  терялись в темноте. Блеск Воды и плеск рыбок – даже звезды спустились ниже, чтобы получше рассмотреть, что там случилось.

   -Пыльные,- задрав голову,- прошептал Кутя.- Звезды, когда подбираются так близко, – они как литое зеркало, по краям ржавые и совсем тусклые. Заброшенные всеми звездочки…  Значит, вами редко  любуются… 

 Он не изумлялся всему, что происходило вокруг, как это делал  котенок, щенок уже знал тайну слов, которую ему открыла Снегиричка.

    «Теперь я смогу переждать лето. И даже осень, – думал он, медленно плывя среди цветов и разводя лапами упругие длинные стебли. – Пока она не вернется. И еще я верю, она непременно видит эту Воду и лотосы. Видит с белых облаков, ведь там всегда холодно и Снежинки никогда не тают. Ей, наверное, цветы сверху кажутся плывущими синими  бусинками.

     Посмотри, Снегиричка, голубые стада цветов плывут по Воде. Лепестки – как утерянные перышки с твоих крыльев.     Ведь эти лотосы  –  в память о тебе. Будто ты  сама плывешь по Воде, моя Снегиричка. И я буду все лето и осень, все дни напролет, пока не застынет река, шептать ей, какая она прекрасная,  и цветы никогда не завянут,  они будут гореть, как свечи. И у меня столько дел, пока ты не вернешься: и   Вода, и цветы, а теперь еще и эти заброшенные звезды…

  Я построю тебе  Золотой дворец с голубыми   башнями. Вдруг пройдет время, и забудутся многие чудесные слова? Распахну двери Золотого дворца, и все слова поселю туда. Когда ты вернешься – то не узнаешь  этот уголок»…

 

Часть 4.  Поиски Снегирички

     Прошло лето. Деревья нарядились в ярко- красные  сарафаны, отороченные желтым кружевом. Закружил и упал возле конуры первый лист. За первым – много листьев закружилось в  прохладном небе, пахнувшим  дымом…Они неслись, оставляя осиротевшие веточки. Воздух наполнился неясным хором чудесных голосков.

    «Прощайте, прощайте,- шептали листья, кружась и перевертываясь  в небе,- мы продрогли, замерзли, увитые стужей, пустились мы в пляс, чтоб немного согреться, ведь скоро Зима принесет нам на смену  пушистые хлопья. Недолго, недолго вам стыть без нарядов, без шубок и шапок, сестрицы, – не бойтесь, не бойтесь»…

    Щенок, не отводя взгляда, смотрел на живописный  листопад, на бурлящий хоровод  радостных листьев, ошалевших от пляски. Вот остались одни черные ветви. Они сиротливо качались и дрожали  на голубом небе.  По ночам лужи покрывались тонким льдом – а Снежинок все не было. Не скользили они в небесах, и не играл ветер серебристыми волнами их кудрей.

    Синие лотосы засыпало листвой и унесло ветром туда, где блистают туманы и набухают звезды.

    -Такая бесснежная Зима,- сочувственно глядя на печального друга, сказал котенок.-  Уже все птицы улетели, освободили место на небе. А снега, может, вовсе не будет…

    Кутя вновь затосковал. Везде, куда бы он ни бросал свой взгляд, видел пустые гнезда птиц.  И Снежинка вспорхнула и умчалась в дальние края, оставив его, Кутю. Все, что он  берег и охранял – след от ее крошечной туфельки, – смыло дождем, замело ветром и засыпало сухими листьями. Догнала, настигла печаль Кутю, лишила все дни его света и радости. Неподвижно сидел он целыми днями, тусклыми глазами глядя в небо. В круглых глазах отражалась луна, ночные тени, одинокие птицы. И ни одной снежной пушинки…

    Мама пыталась ему помочь, но делала это так, как все обычные мамы.

    -Снежинки живут только одну Зиму. На следующий год появляются новые, более красивые.

    -Мне не нужны красивые,-  хмурился  щенок, – мне нужна только одна Снегиричка.

    -Да, да, я тоже слышал, что они живут только одну Зиму,- задумчиво подтвердил соседский старый пес. – Потом рождаются новые Снежинки, еще краше прежних…

   -Мне не нужна новая!- рассердившись вконец, закричал Кутя.- Для чего она мне? И я чувствую, что Снегиричка жива!

   -А может, она тебе только приснилась?- не унималась мама.  – Ты придумал ее, вот и все. Правда, Кутя, это часто бывает, когда любишь спать. Тебе приснился очень яркий сон – ведь я, например, никогда не видела твою  Снегиричку. И котенок не видел, и Хозяин. Никто ее не видел…

   Щенок пытался возразить, но вдруг взглянул на месяц: из-за него выглянула белая головка с огромными синими глазками. На густых ресницах отражался лунный блеск -даже самая светлая звезда не могла сравниться с этой красотой. Словно из золотого кувшина опрокинулся вниз неповторимый синий запах, заблистали, затрепетали душистые колечки волос, пушистые перышки. Сам месяц озарился и  вспорхнул, как пламя от зажженной свечи. Все было так волшебно и так ясно, казалось, вот-вот застучат знакомые каблучки –  и Снегиричка сбежит вниз по серебристому лучу. Ветер вытянул губы и дунул:  налетело сверкающее облачко и чудесное видение исчезло. И снова мрачно зачернела ночь, шелковые тени, похожие на черные бабочки, осыпаясь пылью,  скрипуче взмыли вверх и бросились в сторону леса…

    Увидев, что Кутя смолк, мама  воодушевилась и привела еще много доказательств тому, что Снежинки не было. Разумеется, она делала это из благих побуждений.

   -Даже если она вернется, всегда найдется что-то, что вас снова разлучит. Ведь вы – существа из разных миров.

   «Нет, Снегиричка жива, – думал Кутя. – Но почему же тогда никто ничего не видит это благоухание серебристо – синих перышек, так мерцающих в свете фонаря? Да весь темный сад  был в серебристых брызгах! На ветке качается тонкая нить с хрустальными шариками, и они тихо и звучно ударяются друг о друга. Снова и снова звенят… Неужели я один это слышу?»

   Щенок растерянно оглянулся по сторонам. Он поискал глазами котенка, но его нигде не было.

   -Она не вернется,- заскрипели старые березы.

   -Не вернется, не вернется,- плескался ночной ветер.

   -Нет, нет, нет,- мгновенно подкравшись,  заскользили по земле тени.

   Все словно сговорились. Погасли огни, звеня белым стеклом, раскрывались звезды. Сумрачно дохнул из далекого леса ветер – и все вокруг продолжали хором твердить:  нет, никто Снежинку не видел. Большая капля скатилась из глаз щенка и упала на холодную землю. Разве ее  не было – этой сказочной девочки, величиной с детский пальчик,  с головкой, похожей на фарфоровый колокольчик на длинном стебельке?  Разве не ее смеющиеся глазки только что светились ему из глубины неба?

    – Я видел ее,- тихо сказал подбежавший котенок.- Она выделялась среди всех Снежинок, ведь она была в красном платьице. Когда она улетела, на земле остался след от ее хрустальной туфельки. Я его нюхал – он пах синеглазой девочкой. Она вернется…

   Она вернется! Кутя благодарно лизнул друга в серую мордочку и весело помчался по двору.  Казалось, посветлела сама ночь – скользя позолоченными пальцами, месяц связывал узлами радостные вести и, проверив на прочность, перепоясывал  этой прозрачной красотой и водное зеркало реки, и шелковистую ткань ночи.

   -Я не буду ее ждать!- заливисто  кричал щенок.- Ни минуты не буду ждать! Я пойду ее встречать!

   -Зима придет с Севера, – сказала мама.- А там всегда холодно.

   -Значит, я пойду на Север!

   -Это очень далеко, – волновалась мама.

   Но все было напрасно. Ничто не могло остановить Кутю, он готов был немедленно броситься в дорогу.

   -Я еду на Север, – вдруг сказал  дед Ваня, который сидел на скамейке возле дома и все слышал. – Мой сын живет там, и каждое лето он со своей семьей приезжал погостить. Но в этом году младшая внучка идет в школу, и они не приехали. Я думал, что смогу дождаться следующего лета, но сейчас понимаю, что  нет. Я сам поеду к ним в гости – вот будет сюрприз! А тебя я  провезу в своем рюкзаке, он большой и ты в нем превосходно уместишься. На Севере всегда Зима. И ты встретишь там свою Снегиричку.

   – Поедем, поедем!- обрадовался Кутя.- Сегодня поедем?

   -Через неделю,- сказал дед Ваня. Мы улетаем через неделю, мне надо собраться.

   Задумчиво глядя на ошалевшего от радости щенка, который в буйном нетерпении носился по двору, он немного грустно прошептал в свои густые усы: «Собаки не бросают тех, кого любят. Никогда…»

Часть 5. Снежное царство

    В рюкзаке  деда Вани щенок  прилетел  на Север. Дорога прошла незаметно, в самолете он спал, свернувшись в рюкзаке калачиком, и ничем не выдал своего присутствия. Сойдя с самолета, они благополучно добрались до города, где жил сын деда Вани и радости всех не было предела. Кутя весело полаял, побегал вокруг обнимающихся людей, поиграл с девочками, внучками старика, а вечером опять загрустил. Ему не хотелось ждать даже несколько часов, несмотря на то, что он обещал  деду Ване подождать.

   -Я помогу тебе отыскать твою Снежинку,- говорил ему  тот.- Но и ты меня пойми – я больше года не видел своих близких. Подожди совсем немного, и мы вместе отправимся в путь, один ты непременно заблудишься.

   -Хорошо, я подожду, – обещал Кутя, но он и представить себе не мог, что это обещание окажется таким тяжелым. Ведь за окном летали Снежинки, и каждый раз у Кути радостно вздрагивало сердце: «Она?!» Он непрестанно вглядывался  в окно. Там, в бархатной темноте, мягкими огоньками светились накрахмаленные платьица, мелькали белые ручки, унизанные крошечными бусинками. Морозные щечки то приближались совсем близко, то удалялись, густые струйки ресниц скользили по диковинным цветам на стекле. Все там, в этом снежном царстве лепетало, попискивало и весело перекликалось. Не было ничего удивительного в том, что щенок тихо прокрался меж спящих людей, поднатужившись, нажал на дверь, и тихо проскользнул во двор, где вовсю бушевала метель…

    Повсюду летали и кружились на носочках  снежные девочки, и Кутя пошел вперед, то и дело окликая:  « Снегиричка!» Ему казалось, он вот- вот ее отыщет, ведь она была в красном платьице.

    -Снегиричка! Снегиричка!- кричал Кутя все громче и бежал вперед.

    Снежинки и птицы оборачивались на его крик и слегка качали головой. Нет, не видели. Девочки махали ручками и перешептывались, и щенок решил, что они показывают ему путь. В глубине своего сердца он испытывал такую радость, что ноги его сами собой танцевали: ведь еще немного – и он отыщет свою Снегиричку. «Как же она удивится, – думал щенок, – как обрадуется моя Снегиричка, когда  увидит меня. Ведь она никак не ожидала, что я приеду за ней! Она подумает, что ей померещилось, потом засмеется своим удивительным хрустальным голосом…»

   Так мечтал Кутя, продираясь сквозь ветер, а мороз, меж тем все крепчал. Дома со светящимися окнами остались далеко позади, а Кутя этого даже не заметил. Сугробы становились все выше, снег со свистом забивался в нос, уши, идти становилось все трудней. Пройдя большое поле, щенок увидел слева какой-то лес, пробирался между деревьев, вышел из него и снова очутился на широком поле – ему не видно было конца.

     «Еще немного, – шептал щенок, – это только кажется, что тяжело, я дойду вон до того дерева, и тогда немного передохну». Но дерево оказалось огромной искрящейся птицей. Ужасно быстрая, она метнулась под ноги и сбила щенка с ног – это был снежный вихрь. Густой, как дым, он засыпал его снежными комьями и,  не успел Кутя отряхнуться, как  услышал совсем близко, рядом со своим ухом тоненький голосок: « Мне птицы рассказали, что ты ищешь мою сестричку?!»

    Щенок поднял мордочку –  рядом с ним стояла крошечная девочка в серебристой шапочке, но это была не Снегиричка.

    – Ты Кутя!- сказала она.- А меня зовут Серебричка. Моя сестричка рассказывала о тебе. Только Снегирички среди нас больше нет,- печально сказала она.

    -Как нет?- ужаснулся Кутя.

     – Она жива, жива, – успокоила его Снежинка.-  Но ее забрала в свой дворец Вьюга, наша тетя.

   -Как забрала? Надолго?

    И Кутя услышал, что приключилось со Снегиричкой, когда они расстались…

   Снежинки вернулись домой, туда, где жила Зима. Она была обычной мамой и, обладая многочисленным семейством, хотела лишь одного: чтобы все ее Снежинки были послушными девочками. Пока Снегиричка была как все, в белом платьице, все было хорошо. Но в красивом красном платье она стала выделяться среди своих сестричек. Снежинки заволновались, а некоторые  стали  возмущаться, что не имеют такого наряда. Это встревожило Зиму. Ах, если бы она имела одну девочку, разве была бы она против ее красивой одежды? Но когда  много деток– тут не до вольностей! Нарушился мир и спокойствие, царящие в Снежном царстве: все девочки хотели летать в красных платьицах!

    Не на шутку растревоженная Зима решила принять меры – и тут она вспомнила о своей родной сестре Вьюге. Та в полном одиночестве жила в огромном дворце на самом Краю земли. У нее был зимний сад, куда она собирала лучшие цветы со всего мира. Жили в саду и разные птицы. Вьюга часто жаловалась Зиме на скуку и просила отправить ей самую красивую Снежинку, чтобы та ее развлекала.

    Рано утром, когда все девочки еще спали, Вьюга прислала за Снегиричкой карету, запряженную снежными феями, украшенную драгоценными камнями. Снегиричка открыла дверь из чистого золота, откинула край бархатной кисеи и вошла внутрь кареты, обитой красным атласом. Она загляделась на серебряные розы, усыпанные бесчисленным количеством крошечных бриллиантов, этими необыкновенными цветами был выложен потолок и рамы маленьких окошек. Дверь неожиданно резко захлопнулась, карета взметнулась ввысь и скоро исчезла из  виду.

    -Как же так?- взволнованно прервал рассказ Кутя. – Она живет одна в огромном  дворце? Но если там растут цветы, значит, там тепло – и Снегиричка может растаять?

    -Там было тепло, когда росли цветы. Но они все рано или поздно засыхали, и Вьюга от злости напустила туда холод. Она заставляет  птиц петь, а Снегиричку танцевать, для этого у нее есть длинная и жесткая плетка. Птицы живут в золотых клетках, и одновременно поют, когда она ударяет по прутьям, – но от этого пения волосы встают  дыбом! Я украдкой слетала туда и все видела, я часто прилетаю туда – ведь я очень люблю Снегиричку. Мне ее ужасно жаль, ведь она  весь день плачет, притаившись в уголке. Там же стоят такие туфельки, с красотой которых ничто не может сравниться – они прельстили бы любую девочку, но сестричка не обращает на них никакого внимания.

   Тетя приготовила для нее прелестную маленькую комнатку с подвешенной кверху золотой колыбелькой. Признаться, я сама загляделась на эту нарядную люлечку, обвешенную чудесной тюлевой тканью и самыми дорогими кружевами – ведь мы спим в такой тесноте, укрывшись под шубой нашей мамы, Зимы.

    Но Снегиричка не хочет развлекать Вьюгу и отказывается танцевать – она  очень  тоскует. Считала дни до встречи с тобой, а  теперь остается в этом дворце, выбраться оттуда ей нет никакой возможности. У меня сжалось сердце от страха, когда я увидела, что придумала Вьюга в ответ на ее непослушание: она включила большой вентилятор.  И теперь Снегиричка все время кружится в воздухе – но не по своей воле. Каждое утро раздается ужасный хруст засохших веток и цветов, мотыльков и серых жаб, которыми засыпан весь пол. Сжав виски, Вьюга носится по дворцу и на всех бранится. От ее слов платье Снегирички превратилось в лохмотья  и стало грязным. А еще наша тетя  грозится, что если Снегиричка не перестанет плакать – она включит горячий воздух и растопит ее…

   Я ничем не могу ей помочь, ведь наша Мама  уже отправилась в путь, туда, где все ожидают Зиму. Она и представить себе не могла, что ее родная сестра Вьюга так сильно изменится…

   Невозможно  описать словами, в какое состояние пришел Кутя, выслушав рассказ Серебрички. С сильно бьющимся сердцем он быстро отвернулся: к горлу его подступали слезы, он был ошеломлен. Видя его отчаяние, Серебричка пообещала ему показать дорогу. Она  летела впереди,  а щенок бежал следом.

   – Там живут ледяные девы,- кричала она ему сверху, – это зловещие призраки, они охраняют дворец Вьюги.

  Иногда им помогал ветер: он подхватывал их и, кружа в воздухе, нес все дальше и дальше. Вдруг щенок больно ударился обо что-то твердое и упал.

   Перед ним возвышался голубой дворец, острой вершиной уходящий в самое небо. Толстые стены бесконечно тянулись во все стороны, не было видно ни одной двери или щелочки, сквозь которую можно было бы проникнуть внутрь. Долго Кутя бегал вокруг, пока взгляд его не упал на стену, вспыхивающую ярче остальных. За ней что-то шевелилось и двигалось, была  какая-то жизнь и, прильнув носом совсем близко, щенок вдруг увидел свою Снегиричку.

   Посреди роскошной комнаты с мраморными колонами, вдоль которых свисали клетки с мечущимися там птицами, летала крошечная девочка. Глаза ее были закрыты, а платье  было столь оборвано, что его трудно было назвать платьем.    Бледное личико было таким прозрачным, что сквозь него просвечивались прутья клеток и  разноцветные перышки птиц. Если бы Кутя не знал историю с вентилятором, то он не сразу бы разгадал,  почему Снегиричка  так нелепо и страшно, как неживая куколка, кувыркается в воздухе. Ее тоненькие ручки и ножки  были покрыты ссадинами, легкие пряди волос торчали, как высушенные лепестки цветов.

Сердце щенка  едва не разорвалось  от горя. Но что бы он ей не кричал, она ничего не слышала. От мощного потока гудящего воздуха, заставляющего ее вращаться  с огромной скоростью, Снегиричка ослепла и оглохла. Она ничего не видела и не понимала.  Сотканная из тончайших хрустальных  росинок, она билась о стены,  ударяясь о пол, теряя перышки, вновь взмывала вверх. Круг за кругом – вверх, вниз…

   Не в силах ей помочь, Кутя смотрел на нее сквозь толстый лед. Он охрип от крика, бесчисленное количество раз он  обегал дворец, проверял  стены- входа нигде не было. Он громко скулил, грыз стену зубами, царапал когтями. Но все было напрасно – она его не видела…

   Ничего, ничего нельзя было сделать. Кутя нашел свою Снегиричку, которую так долго искал. Находясь вдали от нее, он сильно тосковал, но теперь, найдя ее, страдал во много раз больше…

  Снежные девы, пронзительно красивые, в великом  множестве спешили к щенку, обступали его со всех сторон, простирали над ним ледяные руки. От сладостных песен  веки закрывались сами собой. Они уговаривали его на минутку прилечь на мягкий и пушистый, как перина, снег.

    Немало чудес сулили  горлышки этих безжалостных фей. Слушая звуки, льющиеся из них, Кутя погружался в блаженный  покой. Невинные детские голоса, неподдельные, как струи теплого молока, свежо  струились в воздухе, призывая войти в таинственную рощу, полную изумрудных мхов и жарких трав. На минутку, всего лишь одну минутку  прилечь в колыбель из трав и цветов, набраться сил, чтобы отправиться в бой за Снежинку. Ах, если бы хоть одно слово  было худое о Снегиричке! Это насторожило бы щенка, и он не закутался бы в это гибельное одеяло! Сколько бедных путников замуровали в своих льдах эти певчие ведьмы с прекрасными лицами, с голосами, подобными ангельским! Закутывая их  серебристыми волосами, лаская мерцающими руками, они заводили  их в глухие дебри снегов…

Сюда, сюда, в цветущие  заросли

В травы медовые,  мягкие листья

Лениво и сладостно, сидя на ветках

Здесь птицы пресветлые звенят

бубенцами

В медовой пыльце безмятежно спят 

бабочки…

Вздыхают и тени,  объятые  сном…

   Кутя закрыл глаза – ему показалось, что на одну секунду, но он уже крепко спал…  Снег мягко покрывал его маленькое тельце, бесчувственный и неподвижный лежал он, укрытый снегом, на самом Краю земли.

   Время словно застыло: немая девочка повисла в воздухе, а щенок, целиком отдавшись сну, примерз к земле.    Печальней этой картины трудно было себе представить – как если бы все цветы мира разом почернели.

   Щенку снилась Снегиричка, и сон был наполнен  нежностью  и невыразимой  печалью.

   -Проснись, проснись!- звенел ее отчаянный голосок.

   Кутя с трудом разлепил глаза, похлопал ресницами и разогнал снежный пух. Но тяжелые и воспаленные  глаза снова закрылись. Он силился открыть их – ему показалось, что перед ним стояла Снегиричка. Но он ошибался – это была ее сестра, Серебричка. Они были очень похожи, и это  сейчас спасало щенка.

   -Вставай, Кутя! – кричала Снежинка,-  Снегиричка погибнет, а ты замерзнешь.

   Кутя поднапрягся и с трудом встал – он был еще во власти сна. Его лапы смерзлись со льдом, все тело онемело – щенок поражался, как он мог заснуть.

   -Серебричка!

   Остатки сна слетали с него, как комья снега. Кутя мотал головой, прыгал и лаял, чтобы согреться.

   – Нельзя терять ни одной минуты. Скоро Вьюга включит горячий воздух и Снегиричка растает. Послушай, Кутя, я знаю, как справиться с Вьюгой. Однажды она приезжала к нам в гости. И я подслушала их разговор с мамой. Вьюга жаловалась, что всегда живет в постоянном страхе: как бы кто не узнал, что она панически боится огня. Огонь, понимаешь!? Вьюга боится красного огня! Надо добыть огня, один вид красного уголька лишит ее сил, наполнит ее душу страхом!

   -Где же мы достанем огня?- огорчился Кутя.

   -Я тоже об этом думала,- сказала Серебричка.-  Когда ты смотрел на Снегиричку сквозь стену, я  была рядом и видела   твое сердце. Оно горело, как тысяча костров. Тебе просто надо об этом знать – вот и все.

   Кутя с удивлением смотрел на Снежинку. Что она говорит? Он чуть не замерз под снегом, а она говорит о его сердце как о пламени! Не мог же щенок рассказать девочке о своей тайне: он родился в  грозу, и сильно испугался. С тех пор он боялся любого шума. Всех щенков – его братьев и сестричек – быстро разобрали  соседи, а над ним все смеялись и обзывали «трусишкой». И только старик с добрым сердцем приютил его у себя в саду,  и даже построил для него маленький домик с красной крышей. Там, жалея щенка больше всех остальных детей, его часто навещала Мама.

   – Знай же, что этот огонь скрыт в твоем сердце, – упрямо твердила Снежинка. – Не качай головой, Кутя. Кто отбрасывает от себя все страхи, выпускает его наружу. Тогда твой огонь увидит весь мир, все люди назовут его именем – Снегиричка. Из твоего пылающего сердца  рождаются искры, знай, и весь мир отсвечивает этим светом. А еще ты вырос, и пришло время рычать. Вьюга не любит собачьего лая.

   Тогда Кутя, преодолевая себя, громко залаял. Потом зарычал – впервые в жизни. Теперь он мог рычать и показывать клыки, как это делают взрослые и отважные собаки.

 

Часть 6. Битва с Вьюгой

   И вдруг щенок увидел налитые яростью глаза – это Вьюга вылетела из трубы своего дома и приземлилась напротив, чтобы заморозить его. Черты лица ее были ужасны, голова походила на вздутый пузырь, а тело было длинным, скрученным из жужжащих ледяных шмелей, жалящих глаза. Даже снег чернел и проваливался в том месте, куда она бросала свой взгляд.  Брызжущая злобой Вьюга скрежетала зубами от бешенства, выла, как волчица и ревела, как лев.

   Казалось, она вот-вот вырвет из щенка  сердце, изгложет все кости. И не было конца  шуму и грохоту. Крутящиеся ветры неслись, свиваясь в змеиные кольца, забиваясь в ноздри. За ними, опрокидывая горы, гнались бури, собранные из тысячи ледяных осколков, и где они летели – рушилась  и ревела земля. Все смешалось – мерзлый  град, величиной с камни и ледяные стрелы дождя, звуки горных обвалов и свирепый вой  – так изливала гнев своего злого сердца  Вьюга на непокорного щенка, осмелившегося  нарушить ее покой.

   Щенку казалось, что все страхи, которые существуют на свете, впивались в него, но он помнил слова Серебрички о том, что если не одолеешь их – не выпустишь огонь сердца наружу. Он сражался как мог: рычал и нападал на ведьму, но силы были неравны.

   Щенок не видел, как поверх шума и ужасающего грохота летает Серебричка. Видя, что он теряет силы, она что-то кричала ему, но эти тоненькие звуки мгновенно растворялись  в густом, наводящем ужас, невыносимом ветре. Наконец она отважилась и, невзирая на то, что в любой момент могла быть разорвана свирепыми вихрями, подлетела к самому уху щенка и прокричала:

   -Как бы ни было страшно, ничто не может причинить тебе вред. Северный туман, сливаясь с кромешным мраком, создает видения, но они пусты – это твои собственные страхи. Соверши что-то, чтобы это понять, и все рассеется. Только быстрее!

   Не мешкая ни секунды, Кутя ринулся вперед. Ему преградила путь ужасная пропасть – она выглядела настолько глубокой, что невозможно было сохранить дух, заглянув вниз. С гулким стуком ударяясь друг о друга, туда летели ледяные глыбы, и далеко внизу стоял гул и грохот. «Соверши что- то, и все рассеется»,- вспомнил щенок и прыгнул. Пропасть была слишком велика, чтобы ее перепрыгнуть, но щенок приземлился на обе лапы на твердую землю. Он обернулся – сзади ничего не было.

   Ободренный победой, он громко залаял. Его  тот час же окружили снежные волки. Вытянув морды с горящими глазами, они яростно завыли. Звери приближались все ближе и ближе, круг смыкался, в середине его стоял маленький, затихший щенок, затерянный в чужом мире. Каждая жилочка его трепетала от ужаса. Всю его недавнюю храбрость как рукой сняло. Кутя снова превратился в дрожащий от ужаса, скулящий комочек, когда то давно испугавшийся грозы.  Вьюга метко пустила в него длинную серебристую палку. Метла сшибла щенка с ног и понесла его прямо в пасти зверей. В предвкушении близкого пиршества  волки радостно взвыли – снег был гладкий и скользкий, и все попытки щенка подняться были тщетны.

   «Соверши что-нибудь и все рассеется»…

    Лежа в снегу, Кутя неожиданно изловчился и ухватил зубами первый попавшийся клок шерсти. Тот хрустнул в его зубах и рассыпался – это был обыкновенный снег. Щенок вскочил на ноги и, закрыв глаза, ринулся в самую гущу волков, кусая зубами все, что попадалось ему на пути. Он то и дело отплевывался от ледяного крошева, что заполнило пасть, а больше ничего не было…

    Когда он открыл глаза, шелестел снег, плыли облака. Где-то далеко- далеко таял лязг зубов. Над головой, задевая его огромными крыльями, пронеслась стая черных птиц. «Северный туман,- подумал щенок, – горазд на выдумки. Это могли быть и камни, и зубастые рыбы. И львы, и страшные змеи. Нет, эти птицы не настоящие – это снежные хлопья, хрупкие дети облаков.  Так всегда бывает в незнакомом мире – пока все поймешь и разберешься…»

   Щенок словно очнулся от наваждения. Он справился со страхом, и его сердце запылало от счастья. Он заторопился к дому Вьюги, ведь Снегиричка могла растаять в любое мгновенье. И вдруг он учуял запах кости с остатками мяса. Какой это был запах! Такое свежее, острое благовоние буквально окутало щенка – и только в эту минуту он понял, как сильно изголодался за эти дни. Поддавшись соблазну, он бросился вперед и сошел с тропинки, ведущей к дворцу. «Я на одну минутку, только ухвачу зубами кусочек, это не займет много времени…»

   Свежая косточка лежала перед ним. «Схвачу ее и побегу без оглядки», – думал щенок. На близком расстоянии никаких сомнений больше не оставалось – это была чудесная еда! Но едва Кутя  приблизил свою мордочку к мясу, он тут же забыл о Снегиричке.

    -Кутя, очнись!- закричал слабенький голосок сверху.- Это западня, смертельная ловушка! Ее снова подстроила Вьюга! Пройди мимо и не оглядывайся, это дорого тебе обойдется:  вы оба погибнете – ты и Снегиричка!

   Это было так трудно – перепрыгнуть через аппетитную кость. Но когда щенок это сделал, то, обернувшись, он увидел гору кишащих червей и глубокую трещину в земле – провалиться в нее было легко. Дорогой образ  девочки с белыми крылышками вновь заполнил его душу, и щенок побежал изо всех сил.

   «Как же мне пробраться в ледяной дворец?- думал он. – Нет никакого сомнения в том, что я не пробью ледяную стену. До крыши  дворца я тоже не доберусь – на пути нет ни выступа, ни окошка. Но лучше я погибну рядом со Снегиричкой, зато  до последней секунды буду видеть ее…»

   И вдруг  он остановился –  снежная женщина преграждала ему путь. Кутя был еще слишком юн, но уже мог различать запахи. А запахи открывали многие тайны. «Это не злая ведьма», – ясно подумал щенок. Он слышал стук ее живого сердца.

   -Вы,- немного неуверенно начал Кутя,- такая … добрая и прекрасная, только никто вас не любит, вот вы и …немного озорничаете. Это от одиночества. Да-да, это только от этого. Вы очень, очень красивая.

   Вьюга вздрогнула: никто не говорил ей таких слов. А еще она видела то, чего еще не видел щенок: искры его сердца вырвались наружу, а ветер приводил их в движение – они устремлялись вверх и гасили царство теней.

   Вокруг наступила небывалая тишина,  улеглись ветры, а снежные девы обернулись легкими облачками и улетели прочь. Вьюга вдруг заторопилась, заволновалась, не говоря ни слова,  повернулась и побежала к дому – освободить Снегиричку. Ледяные стены мгновенно расступились…

 

Часть 7. Снегиричка и Кутя снова вместе

    Как только они вступили на порог, Кутя рванул вперед, подпрыгнул и поймал на лету  безжизненную  малютку. Наконец они были вместе. Глядя на запрокинутое личико с закрытыми глазками, на исхудавшие ручки, щенок одновременно радовался и страдал. Снегиричка была жива, и он ее нашел! С момента разлуки не было ни одного дня, чтобы в его сердце не звучал ее звонкий смех…

   Прошло немало времени, пока Снегиричка очнулась и узнала Кутю… Даже птицы замолкли, когда раздался слабый, но очень счастливый голосок: «Кутя! Как ты меня нашел?» Она не верила своим глазам, тихонько плакала и тоненькими пальчиками трогала Кутину шерстку. От нежности щипало в глазах, и Вьюга, немного смущенная, отвернулась.

  От недавней злой ведьмы не осталось и следа. Она ворчливо проходила меж клеток, бранилась на птиц, но голос ее был лишен прежней силы, и все, в том числе и сама Вьюга это чувствовали. За ее спиной слышался такой звонкий смех, что дворец с риском обвалиться весь затрепетал и стал осыпаться голубыми льдинками – они летели  и чудно сверкали, а Снегиричка воскресала прямо на глазах.

   Ах, как это было чудесно, невиданно и неслыханно! Два раза девочка вспорхнула, захлопав крылышками, как сказочная голубая бабочка: щечки ее розовели, а улыбка тихо расцветала, как раннее солнце.  Птицы, распустив яркие хвосты, пели  все звонче и звонче  – и скоро весь дворец наполнился радостными переливами.

   -Неблагодарные,- проворчала Вьюга, – поила вас, кормила, хоть бы кто хоть раз так спел. – Она смущенно оглянулась на Кутю. – Может, я была с ними излишне строга. Но ведь они не желали петь добровольно, вот мне и приходилось включать этот вентилятор. Только тогда они пели – но разве можно было назвать это песнями?

   -Да, да,- кивнул головой щенок,- красивые женщины часто совершают легкомысленные поступки.

   Сердце Кути пылало так ярко, что его искорки  озарили весь мрачный ледяной дом, и в горшках  с засохшими  листьями вспыхнули алые цветы. С необычайной пылкостью распускались бутоны,  они словно разрушили колдовские чары дворца – лучезарный  свет  разливался в воздухе.

   -Ой! – всплеснула руками Вьюга. – То, что я вижу, – непостижимо! Сколько цветов – их не перечесть! Что за диво? Сколько лет я пыталась вырастить цветы, со всего света собирала семена, но вырастали блеклые и чахлые создания без всякого запаха и осыпались за одну ночь. Каждое утро одно и тоже: осыпавшиеся лепестки и в страхе мечущиеся птицы. А то и вовсе вырастали цветы с таким дурным запахом, что у меня так сильно кружилась голова, – я чуть не падала в обморок, проходя мимо. Никто не спешил меня утешить, все только и ждали, как бы поскорей меня покинуть!

 Мои поступки были окрашены в черный цвет,- горевала, глядя на  цветы, Вьюга, – будто кто-то вырвал из моей груди сердце. – Но разве я виновата в этом?

   И Вьюга рассказала свою историю, которая, как и все истории на свете,  достойна внимания.    

   -Много лет тому назад я была другая… Люди любили меня – ведь я рассказывала на ночь сказки. В тишине я пела детям на ночь колыбельные песни, а сколько я знала историй! Я была пригожей девушкой, ведь «Вьюга» – от слова «вьюнки», «вьются». Это красивые белые цветы, я вплетала целые гирлянды в свои длинные косы, в атласный поясок, украшавший мои яркие сарафаны.

   Со всего мира я собирала сказки, радующие слух и веселящие кровь. Какие были вечера! А ветер, что я пускала полукружьями возле домов, был сиреневый и розовый, с сильным запахом, который очень нравился людям. Дети облепляли окна, когда я пела и плясала. Звуки скользили по стеклам, просачивались в щели домов, замирали у детских колыбелях. Набирая силу, мои песни рвались к небу, нежным шелком оплетали тучи, на них вспыхивали колокольчики, и каждый отливал золотом. Это были славные времена, полные красоты!

   А когда в домах появились телевизоры, меня никто не хотел больше слушать. Я стала никому не нужной. Мир затих и закупорился в домах. Все гнали меня со двора, обзывая старухой и дикой ведьмой. И вскоре я превратилась в  мстительное создание, хитрое и неуязвимое. Шипящей гадюкой я ползу по долинам, подкрадываюсь к одиноким путникам и кружу их по дорогам, чтобы они заблудились и замерзли. Я больше не пела под окнами, не рассказывала сказки, а выла страшным голосом, пугая по ночам маленьких детей. Люди открывали окна, бросали в меня камнями и палками, обливали горячей водой. Униженная и поруганная, я ощутила черное желание отомстить за все, что мне пришлось пережить. Я проскальзывала в окна, врывалась в спальни, била вазы и люстры, опрокидывала мебель.

   В садах  ломала и крушила цветы, с корнем вырывала фруктовые деревья и, вздымая кучи пыли, злобно плясала на их увядших листьях. Все, что было красиво, вызывало у меня злобу, и я не могла успокоиться, пока не вытаптывала в лесу поляну  подснежников.

   Кутя вдруг увидел  некрасивый шрам, который шел через всю щеку Вьюги. Ах, как страшно обижать женщин, особенно наделенных такой силой! Обычная женщина разобьет несколько горшков, порвет кучу тряпья – на том и дело успокоится.

    -Я больше не буду прятать волосы  в этот ужасный черный платок.  Этот шрам не давал мне покоя, и поэтому моя ненависть не иссякала со временем. Но после твоих слов я забыла о нем!

    И повеселевшая Вьюга бросилась к клеткам, выпуская всех своих птиц. Бурно ликуя, птицы взмыли вверх, к сверкающим люстрам.

   -Оставайтесь здесь. –  Вьюга с надеждой взглянула на Кутю со Снегиричкой. – Лунный свет в этих краях обладает  громадной силой, он порождает стаи невиданных чудовищ, и вы будете ими властвовать.  Я покажу вам свои богатые подземелья, полные сундуков с бриллиантами. Есть среди них и сапфиры величиной с камень, и светлые изумруды. Вы будете часами любоваться их сиянием и блеском – да разве что в мире сравниться с этими сокровищами?  Когда меня охватывает печаль,  я приказываю снежным девам, и они вывозят  эти камни  в серебряных  тележках  прямо к моему дворцу. Сверкающий холод  драгоценных камней краше самых прозрачных лесных озер! 

    Вьюга немного помолчала, потом лукаво улыбнулась.

-Не торопитесь прощаться со мной, а то потом будете горько раскаиваться. Скоро здешние земли настолько поднимутся в цене, что невозможно будет найти даже крошечный уголок-  все будет раскуплено.

    Вьюга заметно волновалась, у нее даже  подрагивали губы, прерывался голос. Она вдруг стала похожа на маленькую девочку, которая хвастается своими игрушками.

   – А у меня вот что есть, – вытащила она из кармана связку сверкнувших ключей и горделиво расправила плечи, – и это ключи не простые. Я  завожу ими своих снежных  дев,  ведь они обычные заводные куклы. Три оборота влево – они опасные существа. Три вправо – и они преданные слуги, верные помощники. А еще у меня есть серебристая метла: она  едва не погубила тебя, Кутя, но она обладает многими волшебными свойствами.

    Но как бы Вьюга ни хитрила, убедительно взмахивая руками,- все было напрасно.

    Кутя и Снегиричка уже жили своей маленькой жизнью: девочка сидела на блестящем лепестке малиновой розы, а щенок пристроился рядом, не сводя с нее глаз. Не замечая никого и ничего, они наслаждались своей радостью. И глубоко запавшие синие глазки, и растрепанные волосики – все казалось Куте таким дорогим и прекрасным, от всего замирало его сердце. Вот тоненькая, как стебелек, ручка поднялась и поправила колечко волос, блеснули жемчужинки ноготков. Все, о чем бы они ни начинали говорить, вызывало у них веселье и беззаботный хохот.     Сегодня и ледяной дворец, и равнодушные дорогие камни  напоминали Вьюге об одиночестве.  И как мягко сверкала, каким синим теплом блистала – крошечная слезинка, повисшая на ресницах Снегирички! А белый лучик от ее перышка! Все, даже воздух вокруг  звенел сияющей нежностью.

   Вьюга увидела за цветочным горшком  маленькую серебристую шапочку, покрытую пылью. Видимо, соскочила с головы Снежинки, когда та летала по ее приказу. Вьюга нагнулась, достала шапочку и отряхнула ее. Впервые за много лет ей хотелось лишь одного – горько плакать.

   – Вам надо возвращаться,- тихо сказала  она.- Нельзя терять время, ведь там, где живет Кутя, уже наступает Зима. Я дам вам свою золотую карету. Но что делать со снежными девами? Запрягать их опасно – только я одна смогу их усмирить. Когда взлетите, ни в коем случае не оглядываетесь назад. Если обернетесь – навсегда останетесь в Снежном царстве. Но кого же нам запрячь в колесницу?

   Погруженная в свои думы, Вьюга задумчиво ходила по комнате, и забытые, добрые побуждения переполняли ее душу. Она стала до крайности чувствительна: залюбовалась цветами, не в силах сдержать слез, то и дело наклонялась, вдыхая их аромат, пряча среди листьев свои мокрые щеки. Своей распускающейся красотой  цветы озаряли стены, и красные лепестки отражались в них, как язычки пламени. Горячие слезы протопили ледяной пол, и сотни тоненьких ручейков синим водопадом брызнули снаружи, на свежем воздухе. Из них выросли крупные, красно-лиловые цветы. Это было удивительно: укоренившись в снеге, они во все стороны пустили ростки, распугавшие  каких-то боязливых диких созданий.

   Птицы разлетелись по всему дворцу, – на всякий случай, из осторожности  прячась от взоров нелюбимого лица Вьюги. Как вдруг, неожиданно собравшись вместе, они оживленно защебетали и изъявили желание везти по воздуху золотую карету, обвязавшись множеством  шелковых ленточек.

    Птиц было много, и нетерпение  их так переполняло, что они даже запутались в ленточках, что внесло во всеобщую кутерьму немалую долю веселья. Кутя со Снегиричкой не успели как следует разместиться, а повозка  уже взметнулась в небо. Только мелькнула серебристая головка, большие мохнатые уши –   вот и след их простыл. Вьюга стояла внизу и махала им вслед платочком. В утешение ей остались целые заросли цветов, которые требовали  заботы и терпеливого ухода. Они разрастались прямо на глазах и уже  поднимались по стенам, густо оплетая их. Среди белоснежного дворца  ярко-алые цветы – это было так необычно! Что-то будет дальше? Вслед за появлением неведомого щенка в этих местах началась череда чудес!

   Не в характере Вьюги было  долго горевать. Ее добрый поступок наполнил ее чувством собственного достоинства. И она неожиданно закружилась в вальсе, поднимая целые кучи сверкающего снега. Это был славный танец, необычайно богатый изящными движениями, в скором времени он сменился на странные, причудливые подскоки – ведь Вьюга так давно не танцевала! Морозным полотном хрустели ее юбки, в их карманах  бренчали ключи от потайных подземелий, от заводных ледяных дев. Она весело, не думая, подхватила одну из них, путающуюся у нее под ногами, и, вскочив на скамейку, стала беззаботно размахивать ею, как тряпкой. Кстати, она могла вообразить, что это был танцевальный веер – такая в ней бурлила энергия!

    Пока она плясала, у нее вырастали длинные волнистые волосы, а дряблая кожа стала теплого молочного цвета.  Пораженные девы решили, что она сошла с ума, и одна за другой, не помня себя от ярости, взмыли в воздух. Но ничего удивительного в этом превращении не было:  ужасное довольно часто сменяется прекрасным…

    – Мне так ее жалко,- прошептала Снегиричка.

    Они отлетели уже довольно далеко, и она, конечно, не знала, что вытворяла ее тетя. Она мерещилась Снегиричке горестной, облитой слезами, и девочка  уже было наклонилась вниз, чтобы махнуть ей рукой, но Кутя обхватил ее лапами и крепко прижал к себе.

    -Нельзя! Нельзя!- кричал он сквозь ветер.- Нельзя смотреть назад, в прошлое, ведь Вьюга говорила об этом. Смотри, ледяные девы мчатся совсем близко, мрачной злобой горят их глаза – в любой момент они могут схватить и унести обратно, в свою ледяную бездну. У Вьюги есть шанс изменить свою жизнь, для этого ей нужна сила. Когда кого-то жалеешь,  то делаешь его слабым.

 

Часть 8. Полетели!

     И они помчались по небу, прочь от ледяного дворца, все выше и выше взмывая к самым облакам. Холодные и мокрые хлопья касались щек, впереди, хлопая  яркими крылышками, мелькали радостные птицы, трепетали шелковые ленточки – дух захватывало от такого дива! Красные, золотистые, и желтые птицы своей  красотой и звонким пением затмили снежных фей! Те летели рядом, но из-за птиц их не было слышно! Друзья весело хохотали, глядя на пересохшие от злобы, раскрытые ледяные рты. Обуянные  злостью, девы перестали петь и, злобно выкрикивая угрозы, цеплялись за колеса, обматывая их своими длинными волосами. Но все было тщетно:  не замедляя движение кареты, с хрустом разрывались и осыпались вниз волосы,  за ними стремительно  падали, одна за другой, северные призраки. Нельзя ухватить чужого счастья – и высоко поднятые дрожащие руки безуспешно загребали  воздух. И последнее, что жадно промелькнуло и растаяло, – были скрюченные морозные пальцы…

    Безмятежно и умиротворенно, сладко покачиваемая ветром, спала Снегиричка, доверчиво прильнув к щенку. Ее  не страшили ни призрачные девы, ни разные беды, которые могли встретиться им пути. Ведь рядом сидел Кутя, подняв над ней лапы, он охранял ее сон.

     «Спи, моя милая Снегиричка, отрешись от всего, что причиняло тебе беспокойства, ведь я рядом с тобой. Тебе нечего бояться – ты мне дороже  всего на свете. Давно рассыпались ледяные девы, на их спинах я заметил отверстия для ключиков. Спи, Снегиричка, нет такой печали, от которой бы я не укрыл тебя, и нет больше радости – чем быть рядом с тобой, любоваться  кружевной красотой твоих белоснежных ресничек. Они еще окутаны грустной тенью, и синей каплей на них дрожит слезинка, но все уже позади…

    Спи, моя Снегиричка, а я расскажу тебе, как в алом тумане блуждают зеленые звезды. Твои белые перышки  то розовеют от заката, то становятся бледно – бирюзовыми, когда мы пролетаем над ручьями. Когда ты рядом, весь мир наполняется красотой.

     Если бы ты видела нашу речку летом! Вода так заросла белыми и голубыми цветами,  что по ночам перестали зажигать фонари – так стало светло. Ты слышишь меня, Снегиричка?

      -Слышу, слышу – засмеялась Снегиричка и открыла свои ярко-синие глазки, и они живо засветились из-под изогнутых ресниц.  – Как бы мне хотелось увидеть эти лилии и лотосы! Как жаль, что я  всего лишь снежная девочка, и не могу посмотреть на эти места летом!

   -Я не смог выполнить только одно желание,- грустно сказал Кутя.- Я мечтал о Золотом Дворце с голубыми башнями. Чтобы там поселились Слова – самые прекрасные на свете, которые мы с тобой говорили вдвоем. Я распахнул бы двери, и всех их пригласил туда. Представь, верхние окна открыты, и там всегда шалит ветерок. Слова, как легкие перышки или стая прекрасных царевн, кружатся в воздухе, рассыпая тишину фиалками. Они опускаются на мягкие перинки, в гамаки, развешенные повсюду. Я уверен, что Слова устают и любят отдыхать в гамаках.

   – Не печалься, Кутя,- успокоила его Снегиричка. – Твоя мечта удивительно светлая. Она непременно сбудется. Пока это тайна. И она сокрыта в светлом мире. Но пройдет время, и что-то приведет ее в движение…

   Снова зазвенели серебряные капли ее нежного и звонкого смеха, голосок окреп и расцвел, как кисти  сирени. И птицы, побуждаемые  этими звуками, с ошалелым восторгом брызнули ввысь, к самой луне. Разноцветные ленточки натянулись, как самоцветные струны. И совсем скоро карета, которую несли с полсотни разноцветных воробушек, приземлилась  возле Кутиного домика, и из нее вышли рыжий щенок и его ненаглядная Снегиричка.

   Словно  какое-то новое волшебное солнце осветило весь двор. На лице Снегирички не было и следа от  дальней дороги, она то и дело всплескивала  крошечными ладошками и весело щебетала. Кутя слышал голос  синеглазой девочки и сердце его пело. Прибежал верный друг – Серый котенок  и, сияя глазами, сидел рядом. Даже местный ветерок соскучился по Снегиричке,  и исподтишка играл серебристыми паутинками кудрей,  ленточками платьица… Ах, да! Надо ли рассказывать о том, что платьице Снегирички – вновь стало самым нарядным в мире алым платьицем, – ведь все, чего касается любящее сердце, всегда становится прекрасным…

Часть 9. Снегиричка растаяла

    В радостной суматохе и смехе зима подходила к концу. Ведь у друзей осталась чудесная карета – подарок тетушки Вьюги, да в придачу горластая стая птиц, которые ни за что не хотели покидать Кутю со Снегиричкой. Высоко в небе летала карета, запряженная птахами, и в лучах солнца она казалась золотым облаком. Алым цветом мерцало на ветру кружевное платьице, завитки волос порхали, как серебристые бабочки, но всего ярче были синие глазки. Она  от радости хлопала в ладошки – девочка в хрустальных туфельках с белыми крылышками. С ней все стало по-другому…

  Куда бы ни взглянул Кутя, все потрясало его душу:  сияющие чистотой глаза котенка,  пушистые холмики сугробов, красивые и длинные тени возле них. Воздух светился ярко – розовым, у дождя были тонкие ножки, а у луны – медового цвета накидка.

   Невозможно было и подумать, что эта долгожданная встреча скоро закончится – ведь до конца зимы осталось всего несколько дней. Кутя грустил, а Снегиричка вовсе не печалилась – казалось, она обо всем забыла.  Солнце светило все ярче, появились первые сосульки.

     Одно утро выдалось особенно свежим и ярким, и  ничто не предвещало беды. Снегиричка сидела на бревнышке  рядом с Кутей и болтала ножками. Хрустальные туфельки посверкивали на солнце, как два алмазных камушка.   И вдруг… щенок даже не поверил своим глазам: туфельки прямо на глазах превратились в голубые капли, которые легко и бесшумно, в звонком сиянии тишины, упали на землю. За ними скользнули новые капли, похожие на крупные слезы. Это таяла Снегиричка… Сотканная из чистого света, ни с чем несравнимая девочка покидала его.

    Словно опрокинулся весь небосвод или солнце закрыли миллионы черных птиц… Щенок был так ошеломлен, что не успел что-либо сделать, спасти, уберечь, закрыть Снежинку от жарких лучей.

    – Зачем ты это сделала?- в отчаянии шептал он.- Я бы снова отправился за тобой на Край Света. Что ты наделала?

    – Я не смогу так долго ждать тебя. Как же я буду без тебя, Кутя?

    -Что ты наделала!!! Я тебя никогда не увижу – ни завтра, ни через год, никогда!

   – Зато я всегда буду рядом с тобой. Пусть под землей, но ты услышишь мой запах, а я – твой голос.

   Боль была такой невыносимой, что потемнело в глазах. Щенок смотрел на то место, где только что была Снегиричка, и не мог поверить в то, что произошло. Этого не может быть! На земле не осталось даже пятнышка, ничего не осталось!

   Что же ты наделала, Снегиричка!

   Вцепившись лапами в землю, неподвижно стоял маленький пес. Казалось, он перестал дышать… Было так холодно, как никогда не было в Снежном царстве. Щенок лег. Закрыл глаза. Окаменел…

   Тук-стук! Стук – дзинь! Кап- кап!

   Бирюзовый ветер с шумом распахнул все окна, ворвался в дома, вытряхнул всю пыль. Как сон, как голубые крылья, по земле шла Любовь. Это она, богиня, взяв в пригоршни горячие лучи солнца,  рассыпала их на поля, на ветви деревьев. В руках она несла корзину роскошных цветов, усыпая ими свой путь. Обнаженные ступни ее белоснежных ног с длинными пальцами были прекрасней любых цветов. Платье, расшитое подснежниками и ландышами, струилось по земле, воздух казался шумным и живым – от множества белых голубей.

   Вдруг богиня вздрогнула и внимательно всмотрелась в уголок  одного дворика. Там, обхватив лапами землю, лежал рыжий щенок с печальными глазами.

     Любовь неслышно кивнула головой, и пара белоснежных голубей опустилась на землю.

   – Не печалься, Кутя, – заворковали они,- доверься силе Любви – ведь она редка, как все самое хрупкое и драгоценное  на этой земле. Знай, что-то непременно  случится. И разве умерли все чудеса,  потому что растаяла Снегиричка?

    Кутя поднял голову и прислушался.

   –  Ведь маленькая Снежинка полна такой сказочной силы! Разве была она просто водой, которую выпила земля?

Давно улетели голуби. Высоко в небе они уже казались искрящимися светлячками, купающимися в голубом молоке. Как солнечные ангелы, эти  птицы наполнили сердце щенка надеждой. Он почувствовал во всем  силу и тайну, такую огромную, что все становилось возможным…

 

Часть 10. Чудесное превращение

   Побежали дни за днями, и Кутю стали одолевать странные  запахи – он почувствовал  присутствие Снегирички. Ее дыхание он не мог  спутать ни с чем — в нем была загадочная нежность ландыша. Щенок еще пристальней вглядывался в небо, потом переводил взгляд на деревья, на землю. Никого… Только  верный котенок, который не покидал его в самый сильный ливень…

   Столько  травинок спешило пробиться сквозь землю, и все они страстно стремилась к солнцу!

   Сердце Кути вдруг резко  кольнуло и сильно забилось. Он глаз не спускал с одного светлого стебелька. Он рос и набухал с неуловимым лепетом, который слышал только Кутя.  Вот вытянулись вьющиеся листики. На конце изящной травки показался холмик нежного бархата.

     Кутя почувствовал робкое течение  душистого сока, чистого, как роса. Два дня бутон был неподвижен, а на третий, играя синим огоньком, развернулся фарфоровый лепесток. Много  лепестков  раскрылось, и все они были необычайно яркого синего цвета. Качнулся зонтик  волнистых тычинок. Среди них показалась белокурая головка с закрытыми глазками. Сердце Кути билось громко и тревожно – на его глазах происходило удивительное таинство! «Смотрите! Смотрите! Не может быть!» – изумленно шептало сердце, а глаза смотрели, и не могли досыта насмотреться.

   После всего пережитого Снегиричка так ослабела, что даже слегка пошатывалась на ветру. Казалось, она еще не вполне понимала, что с ней произошло. Она пыталась раскрыть глазки, но они тут же вяло и сонно закрывались.  

   Тишину утра нарушил ликующий лай.

      -Снегиричка! Снегиричка!- закричал щенок.

      Ах, как это было хорошо! Словно она никуда и не пропадала!  Только превратилась в диковинный цветок!

   -Я хочу пить,- не открывая глаз, вздохнула Снегиричка.

  Как же он сам не догадался! Снегиричка хочет пить! Кутя кубарем помчался к реке, у самой воды опомнился, что не взял никакой посудины, быстро вернулся, схватил зубами лейку и снова рванул к реке.

    – Зачем ты это сделала?- одновременно радуясь и тревожась шептал он, поливая землю вокруг цветка.- Растаяла и просочилась в землю. Почему ты не улетела со своими сестричками?

     – Прости меня, Кутя. – Синеглазая девочка  смотрела на своего друга, и по ее щекам лились слезы.-  Пусть под землей, но я слышала твой голос. Я хотела всегда быть рядом с тобой.

     – А если бы ты не смогла прорасти?! Навсегда бы осталась  в земле! Ты обо мне подумала?!- глаза щенка сияли таким блеском и силой, как ничто на свете.

   – Я только о тебе и думала. Мне так подсказало сердце – чтобы я растаяла. Разве я могла улететь далеко от тебя?  

     – Ты очень испугалась?- голос  Кути дрожал от волнения. – Ведь там, в земле, так темно.

   – Мне было страшно, – призналась Снегиричка.- Особенно когда мои туфельки, ножки, потом платьице и ручки- стали водой и каплями просачивались в землю. Я  все больше уходила вглубь земли, а там был сырой холод и чернота. На минуту я так испугалась, что захотела вернуться назад, к свету! Но назад пути уже не было. Я была одна –  среди непролазных корней, острых сучьев и прелой листвы. Не о себе грустила я: как ты без меня будешь? Когда ты тихо и горестно скулил, я шептала тебе, что Снегиричка рядом, совсем близко. Слышать тебя — было таким счастьем!

     А потом подземная река внезапно подхватила меня, и я понеслась в ней, как в смутном сне. Ты знаешь, это было похоже на колдовские чары — я все больше забывала обо всем. Река шептала о том, как прекрасно подземное царство, и правит здесь Черный Король. Передо мной мелькали горы хрусталя и драгоценных камней, малахитовые и бирюзовые палаты, жемчужные  рощи. Многие деревья были золотистые, ярко-зеленые, с плодами яркими, как кровь. И эта нескончаемая ночь светилась таким холодом! Сверкающие ветви, ломаясь, падали и крошились камнями.

     Ах, какая это была удивительно- черная вода! Зачарованная ее песнями, я сладко дремала…

   «Оставайся, оставайся со мной,- вкрадчиво баюкала и  журчала река. Звуки эти ластились и обволакивали меня.-  Черный Король – самый могущественный в мире. Придет время, и он победит  белый свет, с его живыми цветами и травами. И ослепительная тьма затмит солнце».

   -Черный Король?- перебил ее взволнованный щенок.- Я никогда не слышал о нем. Как же он может победить свет? Это невозможно!

   -Я тоже так думаю,- прошептала Снегиричка и тревожно оглянулась вокруг.- Может быть, это всего – лишь сказка?

   -Конечно, сказка. Но расскажи, как же тебе удалось оттуда вырваться? – спросил Кутя.

   -Я вдруг  услышала далекий и печальный лай – и память вернулась ко мне. Что я для тебя могла сделать? Прорасти курчавой травинкой, пролиться ручейком? Я собрала все струны своего сердца в один безмолвный и великий зов. И он был о тебе, Кутя. Моя мольба нарастала с такой силой, что само солнце поспешило мне навстречу, это было как чудо! Я увидела себя в тончайшей зеленой одежде, цветочной почкой – и  двери земли тотчас распахнулись!

     – Ты сделала это ради меня,- прошептал щенок. – Могло случиться что угодно, ты такая маленькая, Снегиричка. Ты – мое многоцветное солнышко, чудоглазый цветок, золотая радость. Звенящая самым прекрасным звоном, сияющая самым  чудесным сиянием. Без тебя не сверкали огни, не сверкали звезды. Ты на крылышках своих унесла весь белый свет.

    -Кутя, ты никогда так не говорил!- развеселилась  девочка.

    -Даже в подземных сказаниях я не слышала таких слов!

    – Разве много их там, в таком мраке?- спросил  щенок.

    -Каждое семечко, даже величиной с песчинку, имеет свою легенду, историю или тайну. Это так удивительно, Кутя. Все, все вокруг живое. А эти лилии, о которых ты мне рассказывал! Которые плывут по реке… С ними связана такая необычная сказка, что я не в силах ее забыть!  Ты знаешь, почему их назвали «лилиями»?

    -Нет, – удивился щенок.- А разве они названы не просто так?

    -Конечно, нет, Кутя.  У них, как у всех цветов, есть своя тайна. Вот я тоже стала цветком, и только ты один знаешь, почему это случилось.

   И Снегиричка рассказала необыкновенную историю, которую услышала в подземном царстве.

 

Часть 11. Легенда о лилиях.

     «В те давние времена леса были сумрачны от изобилия деревьев, трав и цветов. Сочные стебли всех цветов и оттенков, отяжеленные бутонами, до самого верха оплетали ветви деревьев. Человеческая нога не ступала в эти загадочные края – люди охотились на открытых лугах и полях. Объяснялось все просто: древние леса были населены множеством поразительных существ, с которыми люди предпочитали не встречаться.

   Об одном из таких волшебных лесов я сейчас тебе расскажу.  Он отличался от других множеством красочных болот – и, разумеется, у этого болотного богатства был свой царь. Красотой он вовсе не отличался, но в своем мире болотный царь жил-поживал, не зная печали. На дне болота у него были  ларцы с драгоценными камнями и еще много разных чудес. Когда наступала весна, зеленая поверхность воды зацветала мелкими белыми цветочками, над которыми любили порхать  бабочки.

   Был у  царя маленький сын, и звали его Миног.   Внешне он очень походил на своего отца: такие же выпуклые глаза, бородавчатая кожа и длинные изумрудно – зеленые волосы. Только, в отличие от своего низкорослого и неуклюжего предка, был он быстроногий и стройный, и глаза его напоминали чаши, выкованные из чеканного золота.

    Славно проходило детство Минога. По утрам он резвился с диковинными продолговатыми рыбами, а болотные рыбы всегда отличались особенной красотой – их чешуя отсвечивала ярким серебром, ведь на самой глубине был беспробудный мрак. Ближе к вечеру, когда в воздухе разливался чарующий сонный аромат, любимым занятием его было  будить крошечных созданий, что любили понежиться в лепестках цветов, растущих на болоте. Миног щекотал босые ножки, свесившиеся в воду, цеплял зеленым коготком кружево  платьица или штанишек, случайно подвернувшихся под руку, – то-то было веселья! А то и вовсе слеплял башмачки голубой глиной, что густо покрывала берега болота. Бесчисленные эльфы с шумными брызгами взлетали над водой, этим ленивцам приходилось отчаянно работать крылышками в то время, когда они больше всего хотели сладко подремать в цветах.

   В невинных развлечениях быстро пролетали дни. Миног рос не по дням, а по часам, и отец уж было начал присматривать ему невесту. Тут и произошла  эта неожиданная встреча…

   Надо было такому случиться, что Миног выглянул из леса именно в тот момент, когда мимо проезжала карета, из окна которой выглядывала очаровательная  девушка. Солнце играло ее мягкими светлыми кудрями, а взгляд голубых глаз приветливо скользил по густым ветвям. Дыхание ее было столь нежным и чистым, что на листьях, словно сотни разноцветных светлячков, заиграли крошечные огоньки. На секунду они встретились взглядами – сын болотного царя и Лилия, дочь знатных родителей, чей дворец был расположен  неподалеку от леса. Лилия вздрогнула и побледнела от страха. Глаза ее на мгновенье закрылись, а на белоснежные щеки легла густая тень от ресниц. Когда она открыла глаза – никого не было, лишь с высокого дерева осыпалась листва и надломилась макушка, словно в дерево ударила молния. «Померещилось»,- подумала Лилия.

   Но Миног с тех пор потерял сон и покой. Охваченный любовным трепетом, он бродил по полям, затаивался у дорог, залезал на  высокие деревья, – словом, делал все, чтобы снова увидеть девушку. Отец сразу заметил перемену в сыне: тот не резвился с рыбами, не лепил из глины причудливых зверей. Глаза его были опечалены и то и дело с тоской глядели на крупные сапфиры, что украшали его покои,  но их яркий блеск был холоден и едва ли напоминал синее очарование глаз Лилии. Тогда Миног безостановочно и страстно ударял ладонью по столу, украшенному жемчугом, – вода шла обольстительными волнами, играла матово-белыми переливами… Это напоминало ее волосы, отдавшиеся силе ветра. Взволнованный отец  послал надежных духов, чтобы разведать, в чем дело. Правда, что ему открылась, вначале его ошеломила, и он применил немало средств, чтобы отвадить Минога от дурных мыслей.

      -Человеческое сердце бьется недолго, и не отличается верностью. Его невозможно связать с твоим  кровными, священными узами брака. Невозможно нарушить традиции – несколько тысячелетий мы берем в жены лишь себе подобных. Если не хочешь водяную деву, возьми дочь могущественной колдуньи – гривастую красноглазую Скалию. Она часто, таясь в высокой траве, стоит у болота, желая  увидеть тебя, и глаза ее горят, словно сотни факелов. Руки ее подобны золотым обручам, и в ее объятиях ты забудешь свою тонконогую Лилию.  А  Дамая, царица мхов? Ее светло-зеленое тело подобно бархату, а глаза – виноградным гроздьям, сквозь которые светит солнце.

    Долго уговаривал его отец, но все было напрасно: Миног, повинуясь зову своего сердца, продолжал верить в чудо. Не было в мире силы, способной отвадить его от дивного образа: нежно сложенную, хрупкую Лилию  желал бы он назвать своей супругой, хранить и оберегать до скончания веков. Никто не мог удержать его. Опьяненный любовью, он  бродил вокруг дома Лилии, обхватив руками след, оставленный ее ногой, спал возле тропинки в ее саду. Удивившись такой твердости, видя, что любовь его разгорается день ото дня, обеспокоенный отец  ломал голову, думая, как спасти сына. Он понимал, что родители красавицы наотрез откажутся отдать свою дочь за болотное чудище, да к тому же они навеки лишатся возможности видеться с ней. Влюбленные похожи на безумцев, и ослепленный Миног мог легко попасть в беду: рано или поздно его могли изловить и даже посадить в клетку, как опасного для людей существа…

    Задумчиво сидя у воды, болотный царь придумал, как заманить сюда девушку. По его приказу  мастера- крабы  изготовили диковинные цветы из золотых песчинок…

   Как-то раз служанка Лилии собирала спелую землянику и не заметила, как подошла к самому лесу. Она было захотела повернуть обратно, да вдруг ветви деревьев сами расступились, и она против своей воли шагнула в лес. «Пройду всего пару шагов и поверну обратно», – решила девушка, а ноги сами понесли ее вперед – ведь по сторонам было множество красивых деревьев! Из тугих бутонов, завораживая глаз, выглядывали озорные личики с растрепанными волосиками, мелькали крошечные ножки в кружевных чулочках – повсюду лились сказочные звуки и запахи. Внезапно перед девушкой оказалось болото, по которому плыли и кружились, пылая как солнце, золотые цветы, – это было похоже на дивный сон!

   Не чуя под собой ног, девушка побежала обратно и взволнованно рассказала своей госпоже о том, что с ней приключилось. «Говорить или не говорить родителям Лилии?» – думали девушки. Но потом решили не говорить – отец у госпожи был очень строг и вряд ли когда пустил бы их гулять одних. Девушки сговорились отправиться в лес при первой же возможности, чтобы полюбоваться драгоценными цветами. Вскоре такой случай представился – родители Лилии срочно уехали к заболевшей родственнице, и две любопытные молодые девушки, наспех одевшись, поспешили покинуть дворец. Служанка бежала впереди, Лилия, задыхаясь от страха, – за ней, и вскоре они оказались возле прекрасного болота. Издали цветы походили на тройные короны, которые носили древние фараоны.  Вид их был неописуем: лепестки звенели и искрились, заливая своим блистающим светом водную поверхность и прибрежные ветви деревьев. Вода, усеянная трескучими искрами, роскошно колыхалась, как царская колыбель. Цветы были так близко, что лепестками задевали прибрежные травы. 

   -Ах!- воскликнула Лилия, широко раскрытыми глазами глядя на это диво. – Я непременно хочу сорвать хоть один цветок.

    И девушка наклонилась к самой воде, протянула руки к золотым цветам. Внезапно вода вспучилась и пошла крупными пузырями. В одну секунду что-то тяжелое и темное с громким всплеском взлетело, подхватило Лилию и унесло ее на самую глубину болота. Ее пронзительный крик о помощи быстро растаял, утонув в объятиях зеленой воды, – ни стона, ни звука не доносилось с глубины. Верная служанка бегала вокруг, звала свою госпожу, но все было напрасно. Перепуганная девушка побежала во дворец и позвала на помощь слуг. Сколько ни искали  они, не бороздили воду, никого не нашли. Возвратившиеся родители едва не тронулись умом от горя: Лилия была их единственной дочерью…

    В это время в подводном царстве готовились к свадьбе. Золототканое платье для невесты сияло тысячей разноцветных огоньков, и они, словно живые, бегали по ажурному кружеву, вспыхивая то там, то тут голубыми искорками. Из распахнутых сундуков свисали бусы и ожерелья, украшенные всевозможными драгоценными камнями.

   Но Лилия была безучастна ко всем этим завидным сокровищам, целыми днями она сидела в уголке,  и проливала горючие слезы. «Неужели матушка и с батюшкой ничего не придумают, чтобы меня выручить?» – думала она, плача и причитая. Но надежда ее таяла: день свадьбы приближался, и невеста совершенно пала духом.

    Меж тем отец и мать Лилии вовсе не забыли о ней. Собрав все деньги, что у них были, они отправились к всесильной колдунье Динэе. Им не пришлось ее долго уговаривать, ведь дочерью Динэи была  та самая красноглазая Скалия, которая полюбила Минога. Колдунья достала из высокого медного кубка куски красного коралла и бросила их в горящий очаг. Задумчиво вглядываясь в густой дым, подкинула в него сушеную кожу белой крапчатой змеи. Когда все догорело, она пошевелила кочергой пепел, и произнесла:

   – Через два дня ваша дочь станет женой подводного царя. И если до свадьбы Лилия не найдет возможность вырваться на волю – вы ее навсегда потеряете.

    Миног не спускал взгляда со своей возлюбленной. Он любовался  ее кожей, сверкавшей белизной, ее прекрасными густыми волосами, струящимися, как жидкое серебро, и тонкими розовыми пальцами, похожими на тычинки изящного цветка. Вся она светилась в воде, словно редкой красоты звезда, упавшая с неба. А раскосые глаза в обрамлении длинных ресниц были ярче  сверкающих камней, что в изобилии украшали хрустальный дворец. Но они были полны слез, эти прекраснейшие из всех глаз, и в блеске их была такая печаль, что  у Минога сжималось сердце. Никакого секрета в тоске его возлюбленной не было – даже на глубину болота доходили отчаянные крики и стоны: это родители Лилии, мучимые горем, метались по берегу и звали свою дочь.

    Только один болотный царь сохранял полное спокойствие.

   -Ничего,- успокаивал он Минога,- свадьба пройдет, у вас пойдут дети, и грустить будет некогда. К тому же я отправляюсь на покой, и  тебе с женой предстоит править всеми болотами и озерами нашего леса.

   До свадьбы оставалась всего одна ночь. Лилия стала так прозрачно – бледна, что почти сливалась с хрустальными колонами. Обессилев от слез, она лишь негромко стонала. Завтра она станет женой ненавистного ей чудовища и даже краешком глаза никогда не увидит белого света и милых ее сердцу родителей. 

   Вдруг ее отчаянные мысли прервало щекотливое прикосновение к  уху: это был старый и тщедушный  краб с маленькими глазками – бусинками.

   -У тебя есть возможность спасения,- зашептал он, шевеля шершавыми клешнями.- Я укажу тебе средство, с помощью которого ты сможешь на время обезвредить Минога.    Притворись ласковой и попроси его в последний раз погулять по лесу, на вольной волюшке. Пусть и сам Миног, и слуги сопровождают тебя. Но тебе потребуется вся твоя ловкость и хитрость – отвлеки его внимание и, собирая ночные цветы, незаметно сорви полынь. Для подводных жителей  она очень опасна. Завтра ранним утром вплети ее в свои волосы, спрячь среди светлых локонов…  – Краб не успел договорить: неподалеку появился Миног, и он тихонько метнулся в сторону.

    Лилия сделала все, как он советовал:  притворившись ласковой, упросила жениха погулять по лесу,  украдкой нарвала полыни и вплела ее в свои косы. Сделала изящный  венок из цветов, и так же незаметно вплела в него серебристые кисти полыни. Не смыкая глаз, она еле дождалась утра. Лишь только слабый рассвет осветил болото, она вышла к жениху и, почтительно склонив голову, протянула ему венок из цветов.

    -Прими же, мой доблестный Миног, этот дар в знак моей любви! Позволь же мне одеть его тебе на голову, потому что у нас существует такой обычай: невеста перед свадьбой плетет своему избраннику венок из самых любимых ею цветов.

    Миног с нескрываемой радостью наклонил голову, и Лилия, едва сдерживая дрожание пальцев, водрузила на нее  живописную гирлянду цветов. Жених так преданно взглянул на нее, его лицо с выпученными золотыми глазами озарилось такой нежностью, что Лилия задрожала: странные чувства одолевали ее. Через несколько минут в его глазах потухли блестящие искры золотистого света, и Миног замертво упал к ее ногам. Полная ужаса, Лилия торопливо устремилась вверх, чтобы поскорее увидеть своих матушку с батюшкой.

    В последний раз, почти у самой поверхности воды, она вдруг обернулась назад – открытые глаза Минога были похожи на тусклую позолоту догорающих звезд. Но ведь краб уверял, что это всего  лишь обморок. Девушка заколебалась, ее сердце раздваивалось: сострадание к  Миногу и любовь к родителям рвали его на части. Ощущение тревоги не покидало ее: никто не спешил на помощь Миногу, мало того – рыбы и раки, вся водяная живность, словно спасая свои жизни, в страхе разбегались в разные стороны. Скоро на дне болота воцарилась мертвая тишина. Отец Минога отсутствовал – он отправился к дальним родственникам, чтобы пригласить их на свадьбу. Лилия  заволновалась, метнулась было к своему жениху, схватила его за рукав, но ледяная рука выскользнула и безвольно упала на песчаное дно. Она оставила его и поплыла наверх, но у самой поверхности воды снова развернулась и нырнула вниз. Миног лежал неподвижно  – такой одинокий и всеми покинутый. Неожиданно  Лилия  увидела знакомого краба, который прятался от нее в густых водорослях. Страшная догадка промелькнула в ее голове. Что, если… Она поплыла быстрее, и через пару секунд краб уже испуганно бился в ее руках.

     – Отпусти, отпусти!- кричал он, но Лилия ловко схватила его за клешни и сжимала их, насколько было силы.- Это не я, это Миног меня к тебе подослал. Он хотел удостовериться в твоих чувствах, проверить, нужен ли он тебе. Но ты, не задумываясь, отвергла его. Полынь смертельно опасна для многих обитателей болот, и через несколько минут он умрет. Но он сказал, что все равно не сможет жить, если тебя не будет рядом. Ведь никто не властен обуздать чувство, которое зовется любовью. И еще он просил передать, чтобы ты себя ни в чем не винила: неразделенная любовь сродни самой смерти, и ее ядовитая стрела пронзила его сердце раньше, чем ты собрала полынь.

     -Как!- вскрикнула до глубины души тронутая этими речами Лилия, оставила краба и поспешила к бездыханному жениху. Она склонилась над ним, и его тело покрылось ее белыми кудрями, припала к его неподвижным стопам с золотисто-зелеными подошвами и оросила их слезами. Она приподняла его лицо, целовала щеки, гладила по волосам – делала все, чтобы его оживить. Но все было напрасно. Даже золотисто-перламутровая чешуя, покрывавшая стройное тело юноши, уже поблекла. Касаясь Минога, девушка ощутила всю его безмерную мощь. Царевич был в полном рассвете своих сил, и тонкое благоухание молодости еще не рассеялось в струях воды. Девушку вдруг охватило желание вновь увидеть его любящие глаза, похожие на чаши с золотым пламенем…

    -Прости, мой милый Миног,- в горьком бессилии шептала Лилия,- прости, что я оказалась столь жестокой к тебе. Но знай: если боги внемлют моим мольбам и вновь зажгут в тебе жизнь, я стану твоей женой по воле своего сердца. И буду верна тебе до конца своих дней.

    В тот же миг его веки  дрогнули, а глаза  открылись, и вновь они сияли любовью. Любовь, о которой она мечтала, пришла в  тот день, который Лилия не ожидала, и в час, когда она вовсе о ней не думала.

   В этот же день была сыграна свадьба, и было много гостей, и веселья было также предостаточно. Лилия со своим мужем приняли во владение все болотное царство, им перешли в услужение рыбы с гранеными глазами  и  подводные змеи с огненными пастями. И триста хрустальных сундуков с драгоценными камнями  досталось молодым. Об этом известили громкие звуки: зазвенели огромные перламутровые раковины. Миног, улыбаясь, смотрел на свою красавицу жену и все не мог ею налюбоваться, а она гордилась его силой.

   Ликованию не было конца, и все было бы прекрасно, если бы на берегу болота в это время не скорбели родители Лилии, навсегда потерявшие  возможность увидеться со своей дочерью. Но вдруг они увидели  краба в  нарядной жилетке, который медленно и торжественно приближался к ним. От такого необычного явления растерянные супруги, не зная, что и думать, в страхе прижались  друг к другу.

   -Не печальтесь, дорогие родители, – громко проговорил он, высоко подняв свою клешню ,- ваша дочь счастлива и по своей воле навсегда остается в подводном мире. Ступайте домой и постарайтесь освободиться от горестных мыслей – ведь по истечению положенного срока Лилия даст о себе весточку, которая вас очень порадует.

   Каждый день, тоскуя по дочери, безутешные отец и мать приходили к болоту, но тиха и неподвижна была  вода. В один из теплых летних дней они пришли и подивились – по воде плыли дивные цветы необычного белого цвета. Словно небесная царица, кормя грудью своего младенца, уронила вниз несколько божественных капель своего молока. Над болотом струился чудный запах. И чуткое сердце матери распознало в цветах свою красавицу дочь, Лилию.

    -Посмотри,- обратилась к мужу женщина, – да эти цветы похожи на нашу дочь Лилию, на несравненную белизну ее лица и волос…

    И тут они догадались, что это дети Лилии и болотного царя Минога, их родные внуки, и радости их не было предела. Жизнь продолжалась, пусть не в этом мире, но их дочь жила и была счастлива – доказательством этому были  ее очаровательные дети, которые явились в этот мир по велению любви. Проплывая мимо стариков, они склоняли перед ними свои головки, а те, не замечая своих слез, долго любовались этими малютками.

    С тех пор каждое лето люди могли наслаждаться видом прекрасных цветов, которых доселе не было в природе, блеском равным лишь белоснежным облакам  или чистейшему снегу, усыпанному бриллиантами. Они покрыли болота и озера, пруды и все реки, текущие по земле, струящиеся с гор, журчащие по долинам. Их  назвали  «лилиями».

   Говорили, что эти цветы полюбили крошечные эльфы: в полнолуние они погружаются в воду и качают длинные стебли лилий. Лепестки цветов распускаются, как светло – лунные волосы, и начинают звенеть чудесным серебристым звоном.   Если кому из живых существ  случится оказаться неподалеку, то самые чистые и красивые мечты его исполнятся».

     Вот такую историю поведала Снегиричка, которая ничего не боялась и верила своему сердцу

     -Вот оно что,- тихо прошептал  щенок.- Все они живые –  травы, и цветы и листья. И у каждой почки есть своя легенда. В легендах укрыта любовь и красота. Удивительное совпадение: ты узнала о тайне лилий, а я сделал все, чтобы они появились в наших местах.

   -Нет, это не простое совпадение, – задумчиво сказала Снегиричка, глядя на своего верного друга.

Часть 12. Снегиричка – цветок.

    Летели дни, и светило солнышко, а Снегиричка расцветала под его лучами. Распускались на ветру лепестки ее платья, напоминающие целый сад свежих роз. Каждое утро она распахивала праздничным золотом сиявшие реснички, из-под них брызгало радостно-синим, и Кутя быстро поднимал лейку, полную родниковой воды.  Он не будил и не тревожил Снегиричку, пока она безмятежно спала. Склонив голову набок, он следил, как играют тени на ее румяных щечках, вдыхал запах ее душистых косичек. Даже тишина вокруг нее была белой и цветущей.

    Но девочка еще не вполне оправилась от недавнего путешествия. На нее то внезапно накатывал сильный жар,  и Кутя осторожно остужал его веером из сухих веточек. То ее сильно знобило, и он сооружал  над ней сквозной шалашик  из широких  листьев. Когда ее мучила бессонница, он баюкал ее, что-то  тихо напевая, и слизывал со щек тревожные слезинки.

     Вот и сейчас Кутя навострил уши – малышка просыпалась. Вздрогнули реснички и с тихим шорохом открылись сияющие, огромные глазки. Они медленно пробуждалась, мерцая непередаваемым светом. Нежная ручка  скользнула по лицу, убирая светлую волну кудрей, и будто застыла в волосах. Луч солнца осветил сладко потягивающуюся кроху. Длинные пальчики с выпуклыми кончиками – жемчужинами…

   Рыжего щенка пронзила глубокая и печальная радость. Как же за нее не бояться? Когда даже складки ее платья, куда закатились капельки росы, наполняли его душу восторгом!

   Увидев песика, Снегиричка тотчас зажмурилась и попыталась притвориться спящей, но не тут – то было!  Совершенно счастливый от того, что она наконец проснулась, Кутя уже наклонял лейку с водой. Струи прохладного блеска обрушились на Снегиричку! Видеть ее в сверкающих брызгах, в сетке из зеркальных капель – это было чудесно!

    Но эта хитрюга притворно ойкала и сердито махала ручками, а иногда и капризно надувала губки. Она нарочно противилась тому, что была полностью зависима от своего друга, и находила много поводов, чтобы подразнить щенка. Но Снегиричка и представить себе не могла, как это его радовало! Постоянно исполняя все ее прихоти, Кутя сам светился, будто солнышко.

     Когда облака были полные, они проливали на Снегиричку теплый дождь, и она смеялась, встряхивая блестящими, нежно-белыми и синими лепестками. Дождинки вкусно шлепались и подпрыгивали на листьях, словно живые.  В сладком свете и танце голубых капель еще ярче сверкали

глазки, светлым шелком распускались волосы – Снегиричка становилась необыкновенной красавицей.

   Секрет ее красоты был прост: цветы нуждаются в любви гораздо больше, чем в дожде.

 

Часть 12. Снегиричка и лето.

   Все свободное время рыжий щенок проводил рядом со Снегиричкой, любуясь ее красотой и наслаждаясь  прелестным голосом, похожим на звон серебряных колокольчиков.

   -Много  чудес происходит от Красивых Слов, – вдохновенно  говорила Снегиричка, и личико ее светилось. – Не могу забыть, Кутя, как изменилась моя тетя. Я никогда не видела ее такой. Но как ты догадался — сказать ей такие Слова?

-Я вспомнил легенду о Воде и Словах. А еще, как преображался  снежный лес. И в жилах любых существ течет  красная, голубая, или иного какого цвета – но кровь, понимаешь, Снегиричка? Кровь – это та же вода, и  все ее превращения  происходят от Слов. От них во все стороны  идут  благотворные лучи. Прекрасные Слова оживляют реки, исцеляют землю и всех живых существ.

-Ах, если бы  все знали эту тайну! Как жаль, что многие  Волшебные  Слова забыты. А ведь спасая их – спасаешь самого себя.

   -Если бы они были похожи на цветы, их можно было бы дарить на праздники! Представляешь, я протяну своей маме букет из слов: Нежность, Радость и Счастье!? А вдруг у нее тогда вырастут крылья и она улетит в небо?

  -Ты думаешь, Слова похожи на цветы?- удивилась Снегиричка.- А может, это маленькие солнышки? Ты же сам про лучи сказал.

  -Не знаю, Снегиричка. Я никогда их не видел. Слова, наверное, боятся  показываться на глаза.

   -А я думаю, что это очень жизнерадостные и веселые создания,- возразила девочка.- И вовсе они не пугливые. Вот было бы хорошо – с ними подружиться! Представляешь, Кутя, у нас с тобой появилось бы столько друзей!

  -Думаешь, это возможно?- наклонив голову, спросил песик.

  -На свете нет ничего невозможного, Кутя! Вот от твоих Слов река покрылась цветами – разве это не чудо? Ах, как жаль, что я не могу их увидеть! Зато я подружилась с маленьким существом с красными крылышками!

   -Это божья коровка,- пояснил Кутя.

   -Значит, земля летом боже – коровья!- догадалась Снегиричка.

   -Красиво, – удивился щенок, – но мы привыкли говорить по-другому… Например, земля зеленая или черная, сухая или мокрая.

   -А почему не называть все по тому, что его населяет?- удивлялась Снегиричка.- Земля может быть боже – коровья или ромашковая. А куст – кузнечиковый. Ведь теперь я знаю –  там живут кузнечики.

   -Куст зеленый,- поправил ее Кутя.

   -Так  летом все зеленое. И деревья, и земля. Но надо как-то различать, иначе я запутаюсь. Вот воздух – он мотыльковый.

   -Воздух бывает свежим, холодным или теплым, – снова возразил щенок.

  -Но он мотыльковый! – возмутилась Снегиричка.- Смотри, как они машут шершавыми крылышками! У них напудренные парички, ворсистые жилетки  и расклешенные штанишки. И когда говоришь, что воздух мотыльковый – всем понятно, что он сухой и теплый, – ведь мотыльки летают только в такую погоду.

    -Хорошо, пусть сегодня воздух мотыльковый. А вчера он был какой?

   -Вчера воздух был хохочущим, он так веселился! Вприсядку пустился ветер, даже птицы на лету спотыкались! А  на мое платье ужасно быстро приземлился перламутровый жучок, – так ты знаешь, Кутя, какое мягкое и светлое было его дыхание! Один только снег сияет такой чистотой! Я заметила на его лапках золотые браслеты, они были такие крошечные и звонкие, что я пришла в несказанный восторг! Но этот жучок так свирепо  и отважно взглянул на меня, что я тут – же смолкла и почтительно сложила руки. Это  было волшебное существо… Я даже поклонилась ему, когда он улетал.

    -Да, – тихо и серьезно произнес щенок. Сердце его было полно нежности и печали.– Расти, сколько пожелаешь, Снегиричка. Только больше не покидай меня…

    От волнения голос щенка дрожал, а шерстка на теле встала дыбом. Почему все самое волшебное и любимое –  такое хрупкое?  Что, если случится беда? Прилетят хищные птицы и склюют маленькую девочку, кто-нибудь захочет сорвать цветок…  Кутя отпугивал от него даже бабочек, а одна резвая  стрекоза умудрилась вчера поцарапать Снегиричке платье. Кутя утешал себя мыслью, что всегда будет рядом, но сон его стал неспокойным, от любого шороха он просыпался и тревожно оглядывал сад.

 

Часть 13. Черный Король

   А между тем опасения щенка были  не беспочвенны. Только  беда грозила с такой стороны, о которой Кутя даже не подозревал. Напрасно он не придал значение рассказу Снегирички о Черном Короле.  Так часто бывает, что настоящее  горе кажется  где-то далеко-далеко.

    Глубоко- глубоко в подземелье  действительно жил Черный Король. Он царствовал там с незапамятных времен, и до поры до времени мир Света и Тьмы пребывал в равновесии.

   Под землей жил мелкий народ: гномы и карлики, мудрецы и хитрецы, а также  существа, обладающие волшебными свойствами. Одни умели возводить подземные города, другие – бездымное пламя. Были и такие, что мастерили даже звезды. Подвешенные к земляному своду, они лучились, как алмазные серьги.

   Кроме многочисленного народа, было у Черного Короля  и  богатство, которым он гордился, а также друзья, с которыми он жил в мире и согласии.

   Но с тех пор, как его подданные отыскали в земле несметное количество золотых самородков, а искусные мастера отлили из них прекрасной формы украшения, он вдруг сильно возгордился. А ведь не было еще такого правителя, который избавился бы от страха за свои сокровища, сверкающие как солнце.

   Помутился его разум от богатства, и радость покинула его сердце. Теперь, угощая своих друзей, Король незаметно для себя пытался над ними возвыситься – чего никогда не допускал прежде. Поступая так, он совершил роковую ошибку, которая нарушила мир и покой между двумя мирами.

   Однажды он сидел на пиру, облачившись в самые дорогие одежды.  Длинные белые пальцы были украшены изысканными перстнями, но внимание всех сидящих за столом привлекал редкой красоты золотой пояс. Он был сделан из литых пластин золота, вокруг которых блистали крупные бриллианты. И тут один из его старых друзей, всегда относившийся к нему с должным почтением, вдруг произнес:

   – Вот говорят, что дороже золота нет ничего в мире. А я недавно побывал в одном лесу, и увидел там дивное озеро. На нем росли удивительные цветы, они называются лилиями. Смотреть на них, вдыхая неземной аромат — было высшим наслаждением, с которым ничего  не сравниться. Говорят, эти белоснежные цветы- дети богатейшего царя Минога и его красавицы жены Лилии.

Изображения этих цветов появились на самых дорогих украшениях, тканях и картинах знаменитых художников.

    Произнеся эти слова, он как ни в чем ни бывало продолжил  есть вкусные кушанья. За столом воцарилось молчание. Одни постарались изобразить на лицах полнейшее равнодушие, будто ничего и не слышали, другие, съежившись от страха, почти исчезли из виду, сползая под стол. Но Черному Королю, пораженному в самое сердце,  ослепленному яростью, показалось, что в глазах гостей промелькнуло злорадство.

   Его сердце  уже давно стало алчным и черствым, ненавидящим всех, хоть в чем-то его превосходящих. И Черный Король решил немедленно отомстить болотному царю Миногу, а заодно – и всем своим друзьям, совсем недавно восхвалявшим лишь его одного.

   Излив яд своего гнева ( кого порубив, кого навечно изгнав из своего царства), он оставил подле себя лишь самых покорных и жалких. Трусливо сложив ладони, трепеща от ужаса, ожидали они его приказаний. Король разослал их по всему свету, приказав осуществить свой мстительный замысел. Подданные отыскивали реки, болота и озера  с прекрасными цветами, вырывали их с корнем и раскидывали по земле, топча ногами. Раскрошенные, изодранные лилии так плакали росой, что их жалобные стоны слышны были издалека.

   Бессердечный Король привлекал на свою сторону существ, которые в сердце таили хоть искру обиды. Прибегая к угрозам и лести, он раздувал из нее могучее пламя.

   Так отыскал он Вьюгу и колдунью Динэю, к которой некогда обратились за помощью родители Лилии. Сердце Динэи было уязвлено тем, что Миног отверг любовь ее огнеокой дочери Скалии. Неописуемая зависть не давала покоя ей даже ночью. Обе – Вьюга и великая колдунья – стали творить черные дела, уничтожая на земле Красоту. Им помогала гривастая Скалия, обладающая могучими руками, похожими на золотые обручи. Земля и вода, покрытые роскошными цветами, словно сказочными коврами, стали чахнуть. В продолжение многих лет все бутоны, как только они появлялись, были тотчас же изорваны в лохмотья. И вскоре люди забыли, как они выглядят. Их изображения больше не вышивали на шелке и бархате.

   Едва наступал рассвет, с докладом к Черному Королю  приходил Железный Мастер, прозванный так за неподвижное лицо с маленькими металлическими глазками. Его огромные руки превращали в крошки самые твердые камни и гнули железные столбы, как прутья.

    И этот великан неизменно радовал своего повелителя  вестями о том, как исчезают  на земле  цветы, и никто не встает на их защиту. Люди читают сказки только о подземном царстве, поют песни  только о Черном Короле, и восторгам их нет конца. Красота потеряла для них всякое значение.

   – Земные существа беспомощны и похожи на дождевые пузыри, лопаются один за другим,- говорил он, открывая свою пасть с острыми и темными зубами.- Им можно внушить все, что угодно. 

   И Черный Король не скрывал своей самодовольной улыбки. Сердце его ликовало.

   Но радость эта длилась недолго.

   Однажды, когда правитель подземного мира был уверен, что истребил всю Красоту, Железный Мастер внезапно поведал ему о том, что в одном месте  с новой силой зацвели лилии. И люди  опять  рисуют их и вышивают. О них стали сочинять стихи и даже сказки.

     Мало того, преданная Вьюга, вдруг ни с того ни с сего помешалась разумом: в своем  Снежном царстве развела  цветы невиданной красоты, которые оплели  ледяные  горы и долины.

    -Да в своем ли ты уме? – воскликнул Черный Король, взмахнув  руками, похожими на черные змеи. В великом гневе он опрокинул стол, с которого  на мраморный  пол со звоном посыпались   хрустальные кубки и золотые блюда.- Как это — цветы оплели сугробы?

   Он уже был готов отрубить сумасшедшему Мастеру голову, но тот успел ловко упасть на колени. Жалобно моля о пощаде, он рассказал историю любви рыжего щенка и снежинки, которая затмила самые свирепые ветры, затмила звезды.

   -На сторону наших врагов переходят многие существа, некогда служившие нам верой и правдой – угодливо продолжал великан, сверкая металлическими глазками.- С появлением этой неразлучной парочки нарушился весь порядок, Вами установленный.

   Глаза Черного Короля стали красны, как медь, а черные волосы встали дыбом от бешенства – вид его был страшен.

   -Маленький  щенок и снежинка?- захохотал он страшным смехом, подобным грохоту огромного барабана.- Ты ничего не перепутал, ничтожная тварь? Кажется, ты сказал: «неразлучная парочка»? Разве снежинки с приходом весны  перестали улетать в Снежное царство? Может, ты хочешь, чтобы я разбил твою глупую голову одним ударом своей золотой трости?

   -Да, да, мой Король, все верно,- униженно кланяясь, бормотал Мастер.- В положенный срок, она вместе со своими сестрами улетела в Снежное Царство.

   -И что?- удивленно поднял брови Король.- Разлука никак не повлияла на них?

   -Нет, – услышал он в ответ. – Разлука пошла им только на пользу. Мало того, они решили больше никогда не разлучаться. И весной Снегиричка растаяла, чтобы хоть и под землей, но всегда быть  рядом с его конурой.

   -Она попала в мое царство?!- вскричал Король и в великой радости едва не закружился на месте.- Так что же ты мне раньше не сказал?

   -Я, мы все… не хотели беспокоить вас такими пустяками,- упавшим голосом прошептал Железный Мастер.- Мы надеялись справиться сами.- Вид его настолько был жалким и плачевным, что, вероятно, вызвал бы сострадание у кого угодно. Только не у Черного Короля.

    -Ты хочеш-ш-шь сказать… – прошипел тот, и его голос страшно зашелестел, будто тысячи удавов  раскрыли свои пасти…- Ты смеешь мне сказать, что ей удалось вырваться?

   -Мы сделали все, что возможно, –  дрожа всем телом, хрипел несчастный.- Послали к ней подземный ручей, в который Динэя бросила крепкого сонного зелья. Девчонка погрузилась в сон, и мы были уверены, что она навсегда останется в подземном царстве. Но тут вмешалась сама богиня Любви, перед которой все бессильно… ведь она, простите, мой господин… всемогущая.

   -Ах, как я ненавижу эту любовь!- заскрежетал зубами подземный властелин.- Как вы допустили ее появление? Почему раньше не доложили мне? Проклятье!

   Долго громыхал он, подобно грозовому облаку. Обессилев от ярости,  рухнул на трон из слоновой кости и закрыл глаза. Его размышления, не сходя с колен от страха, осторожно прервал Железный Мастер.

   – Выслушайте меня, о, мой великий повелитель, равного которому нет никого в целом мире! Это всего лишь досадное, легко исправимое недоразумение!  Малыши  решили исцелить Землю с помощью Красивых Слов! Они просто безумцы! Но, мой Король (и здесь подхалим понизил голос), они тем самым подсказали нам гениальнейший план! Как раз и навсегда  избавиться – от живой Красоты! И тогда весь мир увидит, что самое ценное и прекрасное – существует лишь в подземном царстве! Народ снова сложит про нас легенды и песни!

    Мы возьмем их  хитростью. Вот послушайте…

   И Железный Мастер, проворно поднявшись с колен, нашептал своему повелителю, как обрести долгожданное могущество…

 

Часть 14. Чудеса полнолуния.

    В одну из бессонных ночей Кутя обратил внимание на необычно круглую и чистую луну.

   -Сегодня полнолуние,- тихо произнес он.

   Снегиричка проснулась и тоже взглянула на небо.

   -Полнолуние! Сегодня полнолуние! – вдруг радостно закричала она, нетерпеливо встряхивая  лепестками.

   Щенок удивленно, ничего не понимая, смотрел на нее.

   -Разве ты забыл, Кутя, что именно сегодня сбываются  желания! Помнишь сказание о болотном царе Миноге? Сегодня должна исполниться твоя самая светлая и красивая мечта!

   -Ты думаешь, это правда?- осторожно спросил Кутя.

   -Кутя, торопись, ведь скоро рассвет!- перебила его Снегиричка.-  Беги к реке, к белым цветам!

   То и дело взглядывая на луну, щенок что есть мочи помчался к реке. Он верил Снегиричке, ведь с ней были связаны все чудеса на свете.

    Никогда еще ночь не была так прекрасна. Дивные цветы, как белые  чаши, колыхались на черной воде. В ней  горящим факелом отражалась луна. Звонко стрекотали невидимые существа. Их тоненькие голоски были как жемчужные бусинки на золотой нитке. 

    Будто невидимый дирижер взмахнул палочкой, и по его приказу закачались подводные стебли. Задрожали бутоны, и с них посыпалась влага – чистая, как серебро, и горящая, как солнце. Едва дыша, чтобы не повредить тонкие лучи волшебства, Кутя прошептал: «Пусть будет Золотой Дворец с голубыми башнями,- там поселятся самые красивые на земле Слова».

    И внезапно пошел дождь – пышный и чистый, и на один миг он ослепил взгляд. Когда все рассеялось, между землей и росистыми облаками показался Сказочный Город. Как грозди синего винограда, его украшали башни. Купола из  литого золота, узорчатые ворота,  похожие на белые лепестки розы.

    Подгоняемые порывистым ветром,  мчались потоки воды – вот уже настоящая река неслась, вспениваясь возле высокой ограды. Скоро дождь совсем прекратился, вода утихла, а из нее вышли великие мастера, крабы и раки, посланные болотным царем Миногом для отделки Волшебного Города. На траву были выгружены сундуки с драгоценными камнями и ящики с инструментами. А еще огромные золотые цветы, те самые, что были изготовлены для поимки Лилии. Много сокровищ прислали Куте со Снегиричкой: ведь, как известно, в болотном царстве было триста  хрустальных сундуков с золотом и серебром.

    Перед изумленным щенком, застывшими от восторга,  колонны обвивались драгоценными цветами, своды храмов обвешивались гирляндами и колоколами.  

    Кутя щурил глаза от изобилия яркого света. Такое щедрое сияние красок он еще никогда не видел! «Это целый Город Волшебных Слов!»- догадался щенок. Ведь Золотой Дворец хороводом окружило множество веселых  домишек: с малиновыми башнями, изумрудными ставнями, хрустальными ступеньками, алмазными крышами. Царь Миног и его жена Лилия этим подношением – от всей души благодарили неразлучных друзей.  Ведь благодаря их стараниям вода в этом краю посветлела, и по ней поплыли белые цветы — их родные дети. А ведь совсем недавно царь с царицей предались отчаянию – по неизвестной им причине лилии стали исчезать.

     Когда все было готово, крабы и раки, остатки реки – вмиг исчезли, будто чья-то рука стянула с земли склизко – голубое  покрывало.

    Внезапно щенок вспомнил о Снегиричке. Сколько времени прошло с тех пор, как он ее покинул? Час? Два? Или много часов?

    Не помня себя от беспокойства, он помчался назад. Когда Кутя подбежал конуре, то не обнаружил цветка. Из земли торчал только оборванный стебелек, и по нему стекали светло- зеленые капли.

     -Снегиричка!- Вне себя от горя песик метался по саду, потом перемахнул забор и выбежал на дорогу. Никого…

     Это были самые тяжелые в его жизни минуты. Кутя отважно летел по дороге, пока не взял след – он почувствовал слабый цветочный запах. Долго бежал он, пока заметил мелькавшую впереди странную фигурку. Она была круглая, с тонкими ножками и ручками. Все ближе и ближе приближался он к ней, уже нос его почти касался босых пяток. Кутя громко рычал, глаза его сверкали от ярости, он облизывал пасть пылающим языком. Маленький человечек, которого щенок принял за ребенка, обернулся и в страхе бросил на дорогу цветок, который он сорвал, бесшумно прокравшись в сад. «Засохнет, погибнет моя Снегиричка», – испуганно прошептал щенок, подбегая ближе. Он схватил поникшую всеми лепестками Снегиричку, прижал ее к груди, не зная, что делать. Бежать к реке? Звать на помощь? Может, загадать у реки новое желание – оживить свою цветинку?

    Но было уже поздно – наступал рассвет, угасала луна. На смену ей, играя алыми косами, вставала утренняя заря.

    Щенок растерянно оглянулся, и вдруг увидел: навстречу  ему стремительно шла, почти летела  необычная девушка с розовыми крыльями. Она была в блестящем одеянии, серебристые локоны украшала удлиненная шапочка, похожая на светящийся колпачок. С кончика его золотым песком осыпались звездочки. Кутя в изумлении замер, а девушка подлетала все ближе и ближе.  Ярким светом горели и переливались ее удивительные глаза.

      -Дзинь!- упала с колпачка и зазвенела звездочка. За ней вторая и третья брызнули и рассыпались  по тропинке, словно грозди сказочной ягоды. На том месте, где они упали, появились крошечные девочки – стекляшечки с волосами – золотыми лентами. Они звонко захлопали ресницами и пустились в пляс, стуча прозрачными ножками, шелестя  веерами…

    Удивительная  девушка протянула руки к щенку и осторожно  вынула из его лап засыхающий цветок. Потом наклонилась к прозрачным куколкам и раскрыла ладони. Волшебные малютки тотчас окружили Снегиричку и закрыли ее шелковыми веерами. Через несколько мгновений они расступились…

   На дорожке, живая и здоровая, стояла синеглазая девочка. У нее были самые настоящие ручки и ножки, за спиной трепетали кристально – белые крылышки, а кожица светилась, как лунное молоко.  

   -Снегиричка… – не переставал удивляться Кутя.

    Он осторожно лизнул ее: ладошка была нежной и теплой.  Прекрасные, как  распустившиеся подснежники, знакомые глазки смотрели на него: все, о чем мечтал Кутя, свершилось. Снегиричка, хоть и величиной с пальчик, но стала настоящей девочкой, которая не могла растаять, и которую невозможно было сорвать. Она спустилась к нему с небес в виде снежной пушинки, потом проросла цветком, а теперь стала живым существом. Много диковинных вещей было связано со Снегиричкой – ведь у нее была самая красивая и нежная душа на свете! Тысячи снежинок порхают зимой, тысячи цветов покрывают луга, но лишь одну единственную – в любом обличье – хотел лелеять и защищать рыжий щенок.

   -Снегиричка, как же я не доглядел за тобой, – горько сокрушался он.- И если бы вовремя не подоспела помощь…

   Только теперь Кутя поднял  взгляд на прекрасную незнакомку. Снегиричка тоже с большим любопытством смотрела на нее.

   -Кто Вы?- наконец, осмелился спросить щенок.- Простите, что я сразу не поблагодарил Вас.

   -Меня зовут Нежность, – улыбнулась девушка с розовыми крыльями.

   -Ах, так Вы – настоящее Слово?- хором воскликнули Кутя и Снегиричка.  – Мы так мечтали об этой встрече, но и представить себе не могли, что это возможно!

   – Конечно, возможно. Вы так часто меня произносите, что я сразу почувствовала, что случилась беда, – сказала Нежность.- И поспешила на помощь. Ведь мы, Слова, владеем многими чудесами.

   -Как это удивительно!- прошептал Кутя.- Я так мечтал, чтобы самые прекрасные Слова поселились в Золотом Дворце. И именно сегодня ночью, в полнолуние, возле нашего леса появился целый Город Волшебных Слов. Это совсем рядом.

   -Ах!- захлопала в ладоши Снегиричка! – Что я тебе говорила, Кутя!? Все мечты исполняются! Но я еще не видела этот Город!

   -Мне бы тоже хотелось  взглянуть,- опять улыбнулась Нежность. И Кутя сразу заметил, как от ее улыбки у Снегирички сразу преобразилось платьице.  Оно  засверкало, как мерцающая пена.  

   – Это так трогательно,- взмахнула крыльями Нежность, – что кто-то из живых существ так о нас позаботился! Скорее летим в этот Город!

   И вот  она, похожая на прекрасную царевну, взлетела в воздух. На ее крыльях сидели Кутя и Снегиричка. При легком порыве ветра розовые перышки трепетали. Казалось, что с них медленно осыпается чистая пыльца, похожая на бисерный иней, кружевной дым. Этот полет был похож на сказочный сон.

   -А кроме нас вас кто-нибудь видит?- поинтересовался Кутя.

   -Нас видят очень редко,- пояснила Нежность. – Раньше, когда Земля была совсем юная, первозданно-яркая, все люди говорили друг другу Красивые и Добрые Слова. Поэтому они нас видели  и даже приглашали в гости. Мы  охотно приходили, пили чай – много было чудесного. Все на земле живое, все дышит одним воздухом. И в нас, как в любых  существах, бьется живое сердце.

-Когда Земля была юная? Значит, вы прилетели с дальних планет?- догадался Кутя.

Да. В самом начале, когда Земля еще только родилась, со всех планет, обернувшись птицами, слетелись Слова. Это была просьба, зов о любви. Каждая птица уронила на землю перышко – и с этого началась жизнь, сложился мир. Все планеты рождаются для Красоты. Это можно увидеть, когда сидишь на звезде: везде, по всему Мирозданию – изобилие безупречно прекрасных планет.

   -Вы прилетели с далеких планет,- почтительным шепотом повторила Снегиричка. – Это удивительно.

   -Мы часто прилетаем на Землю, – продолжала свой рассказ Нежность.- Но сегодня особенный день. Ведь Слова собираются вместе – лишь в самые светлые лунные ночи, когда вся Земля  объята глубоким сном.

   -Полнолуние,- засмеялась Снегиричка.- Сколько чудес происходит в это время!

    Они сделали круг над речкой и приземлились на большой поляне, где был воздвигнут Сказочный Город.

   – Великолепно!- не смогла скрыть восхищение Нежность.-  Неужели этот прекрасный Дворец теперь наш!

   -Конечно, ваш!- ликовали Кутя со Снегиричкой. Они радовались щедрости царя Минога, приходили в восторг, слушая  Нежность – ведь в ее голосе звучали струны одной только Красоты!

   Они вошли в Золотой Дворец. С какой тщательностью были убраны комнаты! Все было расшито искристым шелком: бело- розовым и сиреневым, нежно- синим и перламутровым. По краям распахнутых окон свисала белоснежная бахрома, повсюду – куда не кинь взор – были видны гамачки с мягкими перинками.

   – Какая прелесть! – смеялась девушка, нежась в гамаке, украшенном цветами. – И кто это догадался придумать такое подвесное ложе, где можно отдохнуть с дороги?

   Славный пес весь светился от радости. Его рыжая шерстка казалась золотой.

     -Прилетят ли сюда другие Слова?- вдруг заволновался он.- Как скоро они узнают о нашем  Городе?

   -Об этом можешь не беспокоиться,- сказала Нежность.- Мы раньше всех узнаем о самых важных событиях. Я уже слышу хлопанье крыльев!

    Наступил миг, чудо которого невозможно передать!  На золотые башни слетались сверкающие птицы с других планет. Казалось, что они принесли всю красоту мира. Из причудливых, фантастических клубов цветного дыма, одно за другим, бесшумно вылетали  лучистоглазые существа, и устремлялись в распахнутые окна. Мелькали глазки с огромными ресницами, хлопали идеально скроенные крылышки, перышки. Казалось, Дворец наполнился миллионом ярких снопов света.

      -Кутя,- зачарованно шептала Снегиричка,- если бы у меня было волшебное перо  и чернильница, наполненная солнечной водой,- я бы смогла их нарисовать…  Нет, пришлось бы у роз  попросить свежей росы – иначе не передашь блеск этих глаз.

    -Одно прекрасней другого,- качал головой Кутя.- Чудо, Счастье, Волшебство, Очарование… Я сбился со счета, Снегиричка! Вот еще – светозарая птица  летит!

    -Хорошо, что распахнуты окна. Хорошо, что мы не забыли про ванную комнату – ведь Словам надо освежиться с дороги! – радушно, всей душой хлопотали друзья, встречая необычных гостей. – Пусть они счастливо обживаются на новом месте, а на рассвете мы придем к ним в гости.

   Бывает так, что охваченные счастьем, многие не чувствуют приближение беды. Всегда чуткий Кутя забыл о странном существе, сорвавшем цветок. И этому была причина: он принял его за маленького сорванца. А то, что он не почувствовал опасного запаха, тоже объяснялось: колдунья Динэя владела знанием, как уничтожить любые запахи.

Часть 15. Город Волшебных Слов

    Начались великолепные, можно сказать – неправдоподобные дни. Они были разноцветными и каждый — нес свое сокровище. Снегиричка с Кутей все дни проводили в таком месте, где все привычное становилось таинственным. Они все больше очаровывались Городом, где каждый день знакомились с новыми Словами и их чудесами. 

    Счастье, Вдохновение, Волшебство, Нежность, Радость, Очарование, Прекрасный, Диво, Чудо – не перечесть  было всех слов, а еще трудней – передать их головокружительную красоту. В их присутствии усиливались самые нежные привязанности…

    Кутя переводил взгляд на Снегиричку: синие глазки  с  чудесными полукружьями  ресниц  лукаво смотрели на него, подпрыгивали спиральки локонов. Блеснут сквозь листву белоснежные зубки, зазвенят крошечные браслеты  – и рассыплется очаровательный смех.  « У меня есть Снегиричка, – с глубоким удивлением и восхищением думал он. – Глаза ее – как разлитое  море в лучах  солнца »…

    От одной только встречи с Нежностью осталось удивительное воспоминание: трепетное  сияние вишнево – розовых перышек  и танец стеклянных крошек. Кутино сердце, охваченное пламенем, горело, как никогда: ему хотелось доставить радость Снегиричке. Тщательно прикрывая ее лапой от солнца, он как-то по – новому заговорил с ней, стараясь подбирать  особенные слова. Его речь  была робкой и сбивчивой, но она дышала любовью.

  – Распустился ли в лесу колокольчик? Раскрылись его  лепестки? Расцвел ли голубой бутон? Оглянись, оглянись, моя звездочка! Это песня о тебе, Снегиричка!

    Так пел рыжий щенок, потому что облака были полные, а почки цветов – наливные. Настало время пения; прудов, заросших лотосами; лазурного неба с белыми голубями.

    Настало время чудес…

    Головки многих Слов украшали удлиненные шапочки с жемчужным орнаментом, осыпающиеся  алмазными звездами. Все Слова спешили порадовать своих новых друзей – рыжего щенка и синеглазую девочку. Но щенок не забыл про свою Маму. Она, несмотря на свою занятость, часто прибегала посмотреть на чудеса, происходящие в Городе. .

    От звездочки, рожденной  Вдохновением, далеко вокруг расплескивалось голубое море. На изумрудном дне виднелся коралловый лес, в котором плавали  златоперые рыбки. На светло- желтом песке лежали раскрытые перламутровые раковины, в них блестели свежие жемчужины. Ярко-красные ветви кораллов  слегка покачивались… Махнет Вдохновение крылом — и все исчезнет. Но щенок и Снегиричка успевали всласть наплаваться с золотыми рыбками. В жаркие дни это было особенно восхитительно!

    Даже находиться рядом с этими Словами – было как невиданное погружение в чудо, которое творилось прямо на глазах! У Снегирички внезапно преображались платьица: они становились пышными и излучали разные оттенки цвета.

   Радость — вызывала цветной дождик и необычно яркую радугу. Капли дождя были крупные и сладкие, как леденцы.

Там, где шла Диво – внезапно хрустальными фонтанчиками сверкали ручьи, и во все стороны света лились их сладкие ароматы…

   Красота носила в пригоршнях россыпи каких-то синеньких точек. Они были очень яркие, сияли и искрились. Если Красота взмахивала руками – синева брызгала и расплескалась в прозрачный бутон — озеро. Вода тут- же покрывалась цветами удивительной формы.  Кутя со Снегиричкой замирали от изумления…

   -Будто раньше земля была наглухо запечатана,- смеялась Снегиричка. – Теперь наш Город со всех сторон окружают ручьи и озера. Даже одежда начинает благоухать, когда пьешь эту воду!

    Очарование украшало улицы певучими сиреневыми цветами, похожими на крупные фонарики. Будто расставила по всему городу невидимые оркестры! Вечерами они сияли тысячами огней, как светлые кристаллы.

    Потрясенные друзья выходили из Дворца и медленно шли по лесу…

   -Слова – это души сказочного Мироздания!- говорила Снегиричка. Сквозь колечки ее кудрей сияло солнце.- А еще они  делают нас непобедимыми!

   Щенок с удивлением взглянул на нее. Снегиричка словно угадала его мысли! В присутствии  удивительных Слов так хотелось быть лучше! «Мама,- с нежностью думал щенок,- я ушел от тебя навстречу  ветру и приключениям. Но я никогда не брошу тебя».

   Кутина Мама  так обрадовалась, когда он подарил ей букетик колокольчиков! Это так ее растрогало, что она прослезилась. А потом Мама так же быстро развеселилась, когда он ласково назвал ее  «мармеладной»! И  чуть ли не пустилась плясать, когда  щенок  сказал, что она «светлая, как солнце, и прекрасная, как луна». Мама долго не могла опомниться от радости, и ее глаза действительно засияли, как солнце – ей еще никто не говорил таких слов.

   А еще  она любила прокатиться в алой карете! Та долго простаивала без дела, пока Снегиричка была цветком и в ней поселились птицы из Снежного царства. Серебряные окошки были облеплены уютными гнездышками, в которых уже успели вылупиться  птенчики. Теперь птиц, желающих обвязаться ленточками, было видимо- невидимо, и карета мчалась  по звонким улицам, в сладком ветре. Кутина Мама только взвизгивала от восторга!

Жаль, что дед Ваня уехал жить на Север к своему сыну и забрал с собой котенка.

 

Часть 16. Новая встреча с Вьюгой

    Однажды Кутя со Снегиричкой катались в своей  карете и не заметили, что умчались далеко от Города Волшебных Слов. Снегиричка подали знак птицам, и карета плавно приземлилась на широкой тропинке незнакомого леса. Друзья решили немного прогуляться, но не прошли и пару шагов, как  повстречали высокую темноволосую женщину. Волосы ее были заплетены в тугую косу, на шее висела гирлянда из свежих цветов, а глаза блестели знакомым светом.

   -Тетя! – закричала Снегиричка.

    Да, это действительно была Вьюга. Удивительно, как она здесь оказалась? Оставила свое Снежное царство?

    -Да, да, все оставила, – засмеялась Вьюга, когда они забросали ее вопросами. –  Скучно мне стало в своем царстве. Признаться, скучно там было всегда, но после вашего отъезда я особенно это ощутила. Мне захотелось перемен. И больше всего я хотела попасть в эти края летом.

    -Как же Вам удалось?- не удержался Кутя.- Ведь Вы были сотканы из снега, а сейчас превратились в настоящую живую женщину!

    -Ах, и не спрашивай,- сверкнув глазами, махнула рукой Вьюга.-  Подумаешь, невидаль – из вьюги превратиться в человека. Летом, прилетела в деревню, растаяла, студеной водой просочилась в землю. Расцвела на дороге узорчатым колокольчиком, который сразу увидела и сорвала девочка. Полюбовалась, понюхала, да там же и бросила. Цветок о землю ударился, и по дороге пошла я – в ситцевом голубом платье. 

   Но вот с чем мне пришлось столкнуться в лесу – вот это настоящие приключения. Даже я, многое на своем веку повидавшая, еле справляюсь. А уж силы мне не занимать.

   -Это точно,- сразу согласился щенок.- А что же с вами приключилось?

   – Сначала меня заботило только одно,- кивнула головой Вьюга, –  помочь заблудившимся путникам на дорогу выйти. За этим занятием незаметно пролетали все дни, пока мне не стало одиноко. Птицы и бабочки пару имеют, а Вьюга все одна и одна.  Мне тоже хотелось раскрашивать воду, как это делаете вы. Но у меня ничего не получалось – ведь, для того, чтобы Слова имели силу, надо кого-то любить. И тут возле одного озера, к самой воде которого склонилась вишня, я случайно наткнулась на маленьких чудовищ…

   – Чудовищ?!- воскликнул Кутя.- Я никогда не встречал в лесу чудовищ!

   -Это были самые настоящие лесные чудовища,- твердо сказала Вьюга, – они сидели все вместе, под вишней, и издали походили на растрепанную кучу сена. Когда я подошла поближе, то всплеснула руками: мохнатые и щетинистые, покрытые колючками, с черными трещинами вместо рта – не перечесть было всего диковинного!  Все испуганно жались друг к другу. Никто говорить не умел – только рычали, шипели или мяукали.

   Пришлось мне открыть Поляну Красоту. Надо же было привести их в порядок.

   -Поляна Красоты?- хором воскликнули Кутя со Снегиричкой.- Ты открыла в лесу Поляну красоты?

    -А что делать,- развела руками Вьюга.- Все хотят быть красивыми, даже лесные чудища.

   -И получилось?- перебил ее Кутя, так его одолевало любопытство. – Справились в одиночку?

   – Разве я не рассказывала, что моя бабушка оставила мне книгу волшебных рецептов? Правда, колдунья Динэя ее украла, когда мы с ней дружили. Но я многое запомнила. Да к тому же недостающие  секреты возместили цветы…

   -Какие цветы?- спросила было Снегиричка, но вдруг огляделась вокруг.- Цветы из Снежного царства…- прошептала она.

    Да, между небесами и землей поднимались и распускались  знакомые бутоны. Снегиричка захлопала в ладошки и засмеялась своим прелестным заливистым смехом.

    -Я принесла сюда семена из Снежного царства,- подтвердила ее тетя. – Если они там умудрились оплести все сугробы, то здесь им и вовсе раздолье! Из лепестков я готовлю отвары, чтобы кое – чьи мордочки зарозовели. Кстати, от этой воды выпрямляются и  кривые наросты на теле, исчезает запах сырости, а шерсть становится легкой и блестящей. Сейчас моих пациентов просто не узнать! Когда я в хорошем настроении, то зову их  «пушистиками».

    -Вот оно как,- прошептала Снегиричка.- А ты нам покажешь свою Поляну?

    -Конечно, покажу.

    И Вьюга тайной тропой провела их в укромное место, залитое солнцем. По краям сплелись настоящие дремучие ветви, не пролезешь, не проберешься. Даже стебли зеленой травы на Поляне были диковинно красивы, а что говорить о крупных алых цветах, которые ароматом и цветом кружили голову?!

   На Поляне Красоты ровным строем стояли мохнатые создания, похожие на малышей, нарядившихся в  различные шубки.  Сверкали любопытные круглые глазки. 

    -Вот мои красавцы!- гордо воскликнула Вьюга и, как царица, прошлась вдоль своей орды. Странные существа с надеждой глядели на нее. Тревога постепенно исчезла с их мордашек, когда Вьюга мимоходом касалась их, умудряясь одобрительно похлопать и погладить каждого. В самых испуганных глазах светлыми капельками заблестели огоньки – это замелькала тихая радость.

   – А вот, – хитро прищурилась Вьюга, взглянув на Кутю и Снегиричку,- мои лечебные настои и мази. И она с гордостью показала большие и маленькие бочонки, спрятанные под ветвями деревьев. В них, изрыгая золотые и черные брызги, сладостно кипело разнообразное лечебное варево.

     -Это от растрепанной, сильно спутанной шерсти,- рассказывала Вьюга, показывая на первый бочонок, – Туда же можно добавить горсть желудей – тогда настой будет более действенным и дольше сохранится. Когда вы меня встретили, я как раз собирала желуди.

     Я решила превратить этих диких созданий в прелестных детей природы. Вы скоро их совсем не узнаете, ведь они изменятся, как в считанные дни изменилась и эта Поляна.

    -Но откуда они взялись?- прошептала Снегиричка.- Они вовсе не похожи на зверей. И на чудовищ тоже не похожи.

– В этом все и дело,- понизила голос Вьюга. – Здесь есть какая-то тайна, но она мне пока не ведома. Ведь они не умеют разговаривать.

   -Какие – то глазки у них испуганные,- задумчиво произнес Кутя.

   Вьюга напряженно молчала, глядя в сторону. Снегиричка не спускала с нее глаз.

   – Что-то здесь не так… – продолжал допытываться щенок,- уж больно они дисциплинированные. Стоят шеренгой, никто не убегает…- Он потянул носом воздух: из-под сосен запахло морозной свежестью. – Странно…

   -Да, мне пришлось вызвать ледяных дев!- решительно воскликнула Вьюга.- А что мне оставалось делать? Ведь я совершенно одна! И я думала, что эти чудовища сразу же заговорят!

   -Вызвать ледяных дев!!!- ахнули Кутя и Снегиричка.

   -Не всех, конечно, а только парочку. Зато одно их присутствие заставляет малышей умываться каждое утро. И я могу втереть в их спутанную шерстку лечебные мази!

    Вьюга щелкнула пальцами, и перед ними появились  снежные фигуры, некогда наводящие один только ужас. Снегиричка прижалась к щенку, но даже Куте стало не по себе. Он помнил, как ледяные девы своим пением чуть не заморозили его в Снежном царстве. А потом  они помчались в погоню за алой каретой.

   – Вам нечего бояться,- успокоила их Вьюга.- Ведь  вся хитрость заключена в ключике. Три оборота влево – и вот вам зловещий призрак. Три вправо – симпатичное  создание, которое не тает в самую жаркую погоду. Не приведи бог, кто-нибудь об этом узнает.

    На фоне яркой зелени  снежные девы смотрелись удивительно. Их невозможно было спутать ни с кем: распущенные волосы светились прохладным, мраморным светом. Блеском и влагой, игрой цвета, глаза чудесным образом  напоминали кусок радуги: между синим и фиолетовым.

   -Как вас зовут?- вежливо поинтересовался Кутя.

    Ледяные девы растерянно переглянулись и вопросительно посмотрели на Вьюгу. Та развела руками.

  -Я никогда не думала о том, чтобы дать им имена. Я всех их зову ледяными девами.

   -Надо придумать имена,- настойчиво продолжал щенок. -Иначе, как к ним обращаться?

    Вьюга, Снегиричка и Кутя внимательно посмотрели на редкой красоты существа, которые безмятежно стояли напротив. На первый взгляд они были абсолютно одинаковы. Но если вглядеться, кожа одной из них была  фарфорово – тонкой, почти прозрачной, а глаза – светящиеся, сине-золотые. Вокруг нее кружились насекомые, видимо принимая ее за  цветок. Ледяная дева кротко подняла руку, и на раскрытую ладонь тотчас же опустилась  красная бабочка. Тонкие лапки ее быстро замерзли и она улетела, громко чихая.

   – Снежный Цветок! – воскликнул щенок.- Пусть ее зовут Снежный Цветок. И мы всегда будем помнить, что ее любят бабочки.

    -Но чтобы дружить со Снежным Цветком, им надо обязательно достать теплые валенки,- засмеялась Снегиричка. – Давайте назовем вторую деву Ледяная Кудряшка. Ее волосы так красиво мерцают.

   Действительно, у второй девы были длинные, похожие на сосульки, локоны. Легкие и прозрачные, от порыва ветра они сверкали и звенели.

   Надышавшись снежного воздуха, Кутя со Снегиричкой настолько были ошеломлены этой встречей, что на какое-то время напрочь забыли о том, откуда они приехали.

   -Ах, тетя!- всплеснула ручками Снегиричка.- Мы так тебя заслушались, что забыли рассказать свои новости! А у нас – Город Волшебных Слов, и он находится совсем рядом. Он возник совсем недавно и там много пустующих домиков. Если бы ты согласилась отправиться туда!

   -Я ни за что не брошу своих чудовищ!- сказала Вьюга.- Да к тому же здесь я – самая главная!

   -Конечно, мы возьмем твоих питомцев. Смотри, тетя, твоя карета такая вместительная, даже бочки можно прихватить. А в Городе ты откроешь настоящий Салон и будешь возрождать Красоту!

   -Предприятие сомнительное, – прикидывала Вьюга. Ей не хотелось покидать обжитое место, но любопытство брало вверх. К тому же она понимала, что с наступлением холодов надо позаботиться о жилище не только для себя, но и для своих заброшенных созданий. И Город Волшебных Слов оказался как нельзя кстати.

 

Часть 17. Чудеса Слов

    Хватило одного дня, чтобы Вьюга со своими пушистиками и ледяными девами  перебралась в новое место. Город сразу же наполнился шумом и визгом! Малыши устремлялись к славным жилищам, взвизгивали от радости, обнюхав все уголочки, пулей вылетали на улицу и, сверкая глазенками, неслись  обратно. Привыкшие к болотам и земляным норкам, они словно обезумели от счастья. Город Волшебных Слов ожил: по вечерам в окошках  загорался свет, что-то пело и играло, стучали калитки, кто-то  пищал, радостно ойкал. С появлением этих сорванцов все сразу заметили, что возле каждого дома были  аккуратно насыпаны кучи мелкого песка, да не простого, а серебряного и золотого. Ничего удивительного в этом не было –  в царстве болотного царя Минога другого и не водилось.

    Эти драгоценные холмики малыши поливали водой, и  лепили дворцы с потаенными пещерками – они тут же заселялись невесть откуда прилетевшими светлячками. Ночью игрушечные дворцы переливались зелеными и синими  огоньками – целым дождем искр! Много красивых бабочек с особым свечением крылышек порхали  под яркими фонарями.

   – Эти существа когда-то жили в домах,- уверяла всех Снегиричка.- Посмотрите, как ловко они со всем управляются: спят в кроватках, едят из мисочек.

   – Только умываться и расчесываться по-прежнему не желают,- сварливо  бурчала Вьюга, ревниво следя за маленькими созданиями. Она не теряла времени зря: высокий дом с хрустальной башней вскоре засветился радужными буквами: «Салон Красоты». Здесь царил отменный порядок:  ароматные пучки трав не свисали с веревок, а были выложены на полках в виде аккуратных гирлянд. Там же выстроились стеклянные баночки, плотно набитые разноцветными семенами и зернами. Благовоние стояло невероятное!

   Две верные помощницы Вьюги – Снежный Цветок и Ледяная Кудряшка – были всегда рядом. Прозрачные руки, посверкивая в лучах солнца, находились в непрестанном движении: толкли корешки, что-то мололи, крошили и резали, ссыпали в новые банки и флакончики.

   Вьюга строго следила за тем, чтобы  ее воспитанники ежедневно посещали Салон Красоты. Она споласкивала им мордочки васильковой водой, а шерстку бережно причесывала и сбрызгивала чем-то невероятно душистым и розовым, похожим на земляничный сок. Ледяная Кудряшка подстригала малышам отросшие челочки и коготки, а Снежный Цветок прижигала ссадины и царапины.

 Посреди просторной комнаты стояло большое зеркало, где можно было вволю полюбоваться своим отражением – но не тут-то было! Едва маленькие пациенты вскакивали с кресла, как тут же пулей вылетали из салона и, что было силы мчались в Золотой Дворец с голубыми башнями.

    Ах, как это оказалось удивительно нужно!- чтобы каждый, кто хочет, мог сходить в гости в Золотой Дворец! Там был особый мир, особый воздух – и непривычно красивые, легкие фигурки слов распахивали двери, смеялись и танцевали, а вокруг их сверкающе – сахарных шапочек мелькали  хороводы волнистых огоньков.

   Маленькие существа пользовались безграничной любовью Волшебных Слов.

     Счастье они облепляли, как пчелки лакомый плод. Глаза их загорались, как золотые скорлупки, шерстка блестела ярче, и все они – от кончика хвостика до макушки –  пылали жизнью! Легкое, как радужная пушинка, летучим танцующим шагом, кружилось Счастье в летнем вихре  сияющего Города Волшебных Слов. А с ней вместе

кружились маленькие чудовища, у которых  начинали вырастать крылья!

   Но каждый из них мечтал о том, чтобы крылья были не простые, а особенные. Для этого просили Мечту, чтобы она прокатила малышей до самых звезд. И когда они возвращались обратно, то едва выросших крылышек было не узнать: теперь они были ярче неба, жарче роз и нежнее тополиного пуха. Вот такие были крылышки у маленьких бродяжек, которых Вьюга совсем недавно отыскала возле болота.

     Многие пушистики обросли красочной шерстью. У одного из них, самого маленького, высохли и отпали шершавые рожки. Потом кожица покрылось перышками такого сочного рубинового цвета, что все ахнули. Внезапно, как молниеносное пламя, у него выросли белые кружевные крылья. Город будто загорелся от восхищенных криков.

    – Я хочу, чтобы у меня было имя,- необыкновенно звонким и чистым голосом произнесло это крылатое чудо.

    -Твое имя – Рыжик!- завопила Вьюга.  

 -Рыжик!!!- пропело существо и поднялось в воздух. Брюшко его сверкало, как множество ясных звездочек. Рыжик поднимался все выше и выше, к самому солнцу.

    -А ведь сидел в болоте,- задумчиво глядя ввысь, проворчала Вьюга,- ползал по камням и совсем не умел говорить. Неужели дождевая вода с горячими желудями так действует?

    Не успела она договорить, как в небо с криком восторга взметнулась синебрюхая зверушка с  хрустальными копытцами. Один легкий миг – и она скрылась в облаках.

    -Я даже не успела дать ей имя,- сердито вздохнула Вьюга.

    -Непременно вернется,- утешила ее Снегиричка.- Шерстка ухоженная, а хвост короткий, без пышных завитков.   Правда, красивого шоколадного цвета. И пахнет шоколадом. Шоколадный Хвостик!

   -Недолеченный пациент,- подытожил Кутя.- Без имени, блеска и хохолка. Если будет хвастаться, что он с Салоны Красоты…

   – …стыда не оберешься,- закивала Вьюга. И, повернувшись к оставшимся существам, злобным голосом заверещала:

    -Если вы, получудовища, покинете Город Волшебных Слов раньше положенного срока, то каждый, кто осмелится произнести, что он с Салона Красоты, понесет заслуженную кару…

     Малыши вздрогнули и кого были хвосты, они их быстренько поджали. Но что означает «положенный срок»- никто не знал. Ведь красота- понятие индивидуальное. Например, почти все хотели приобрести белые бархатные крылья, как у Рыжика. Но  Вьюга всегда недовольно морщилась.

    -Да что это такое!- возмущалась она. – Все хотят летать! А ползать кто будет? Нет уж, увольте. Пусть все бегают, плавают и прыгают! Вытащила вас из глуши болотной, полуживых и с жуткими мордами, а теперь такие вольности! В бархате летать вздумали?! Вот прогоню всех вон – в непроходимую глушь! Нет, лучше отправлю в Снежное царство, в ледяную стужу!

    Напоследок Вьюга, видимо, привыкла пугать не стужей, а ледяными девами. Но в Городе Волшебных Слов малыши расхрабрились и перестали их бояться. И тем приходилось идти на любые хитрости, чтобы заманить их в Салон Красоты. Дева Снежный Цветок научилась плести красивые венки из цветов, и некоторые пушистики украшали ими свои головки. Они начинали произносить слова, сначала тихо и осторожно, потом все  звонче и тверже.

    Вьюга ходила по городу и всем рассказывала, какие замечательные у нее в Салоне мази, и тот ошибается, кто воображает, что все чудеса в городе исходят от Волшебных Слов. Однажды она даже охрипла, пытаясь переубедить своих же птиц, которые, обвязавшись ленточками, предлагали всем прокатиться в алой карете. Внимательно выслушав Вьюгу, птицы дружно закивали головками, но не успела она отойти на несколько шагов, как они так раскатисто и странно закричали, что это походило на звонкий смех.

   Снегиричка с Кутей были уверены в том, что нет никакой разницы – кому приписывать преображения малышей.

     -В любом случае,- говорила Снегиричка, – с ними происходит  что-то удивительное… Но откуда же они взялись, эти существа, мы так и не узнали…

     -Тайна, тайна,- согласилась щенок. –  И все крепко держат рты на замке – никто ее не раскрывает.  Почему они непременно хотят стать красивыми и обрести крылья?

   Тайна раскрылась довольно быстро.

   По вечерам жители славного городка собирались возле Золотого Дворца, и усаживались на крылечке. И Волшебные     Слова рассказывали много удивительных историй: о своей планете, о чудесах, которыми они владели.

   В этот вечер все, затаив дыхание, слушали Слово Чудо.

   – Моя планета так и называется – Чудо. В ней живут чудесичи. И моя родина сильно отличается от Земли. Все времена года существуют на ней одновременно. 

   -Я ничего не понимаю, – сказала Вьюга.

   – Вам трудно это представить. У нас растут огромные земляничные деревья. А ягоды на них – величиной с крупный арбуз. В  середине сочных плодов – сливочное мороженое. И оно не тает. Мы осторожно срываем землянику,  кладем на стол. Срезаем верхушку – крышку, и поедаем ложками восхитительное кушанье.

   -А у нас,- вмешалась Нежность, – когда встает солнце, цветы  раскрывают свои лепестки,- а в крупных  чашечках  приготовлено богатое угощение: разные сладости и напитки. И каждое утро – разные…  Деревья эти не простые – они разумные и очень мудрые. А  когда смеются цветы, то ничто в мире не сравнится с их милой нежностью. 

    Пушистики ахнули. Многие закрыли глаза, чтобы лучше представить это сказочное видение. При этом они причмокивали и громко вздыхали.

   – Теперь понятно, почему от Красивых Слов появляется столько цветов!- воскликнула Снегиричка.- Ведь они напоминают вам о родных планетах!

     Меж тем Чудо продолжало свой рассказ:

    – У нас на планете никогда не бывает скучно. Ведь совсем рядом стоят зимний парк, осенняя роща, летний сад и весенняя лужайка. Можно погреться на зеленой траве, искупаться в теплом лесном озере – и тут же, в три прыжка освежиться на снежной горке, скатиться на санках. А потом отдохнуть в своих домиках, поедая земляничное мороженое!

   И тут, при слове «земляничное мороженое» все маленькие существа, появившиеся вместе с Вьюгой, дружно заревели.  Пока все горько плакали, Рыжик очень толково объяснил, что никакие они не чудовища, а обыкновенные домовята, которые  раньше жили в домах вместе со своими хозяевами.

    -Разве мы в болоте родились?- всхлипывали домовята.- Мы все, все жили в домах. Дом построен, значит, в нем поселяется домовенок.

     У каждого был уголок за печкой, теплый, уютный, похожий на гнездышко. Там мисочка стояла, и каждый день туда хозяин парное молоко наливал.

      Много лет мы жили в мире и согласии.  Мы хоть и поозорничать любили, но дом – от всяких бед  и напастей берегли. Любимым лакомством был кусочек сахара, а иногда хозяйка рубашонку льняную сошьет — вот было счастье!

      -А что же случилось?- не утерпела Снегиричка.

    -Люди деревни оставили, в города уехали. А нас с собой не позвали. Ведь есть такой обычай, он веками соблюдался: домовых хлебом-солью уговаривали на новое место перейти. А люди уехали и про нас не вспомнили. В городе, известное дело, интересней: компьютеры, игрушки модные.    Дети о нас быстро забыли.

    А мы с горя ушли в лес. Набежало столько домовых, что было удивительно – откуда столько набралось? Сначала верили, что за нами вернутся. Собирались вместе, мечтали. Не может же быть такое, чтобы нас  бросили! Долго верили. Потом одичали, перестали разговаривать. Многие озлобились и стали людей в лесу пугать. Они грибы и ягоды собирают, а мы свистим и шишками исподтишка бросаем. А потом тетя Вьюга появилась. Сначала мы решили от нее сбежать, но она ледяных дев вызвала.

    Так раскрылась тайна маленьких обездоленных существ. И все быстро пошло на лад.

Первым свое имя – Елисейка – вспомнил и произнес самый маленький и робкий из малышей, который неожиданно привязался к Снежному Цветку. Замшево – серый, с розовыми лапками и остреньким носиком, он позволил ей украшать свою пушистую головку крупным красным цветком. Он спал беспокойней всех, смотрел исподлобья, ходил крадучись. И ни с кем не общался. Все пытались его разговорить, но он упорно молчал. И вот  теперь этот Елисейка, удобно усевшись на коленях Снежного Цветка, во весь рот улыбался и что-то беспрерывно шептал  деве на ушко, приобщая  ее к своим ребячьим секретам. Она слушала его молча, с застывшей улыбкой на лице, но домовенку не было никакого дела до того, что ее ледяное сердце  пребывало в полном замешательстве. Три поворота деревянного ключика не столь преобразили  злобное существо, как этот маленький назойливый малыш, которого  порой  так и хотелось сбросить с колен. Снежный Цветок начинала догадываться, что чем-то неуловимо напомнила Елисейке его прежнюю хозяйку, белоголовую девочку Стешу…

    Однажды ее семья собралась переезжать в город, и в суматохе переезда про Елисейку забыли. Мама заверила Стешу, что домовенок спит в сундучке, который надежно упрятан в новеньком портфеле. Но это была неправда. Сундучок  мама действительно  заботливо положила в портфель, но заглянуть туда забыла: кто-то неожиданно постучался  в дверь. В это время Елисейка, свернувшись клубочком, преспокойно  дремал в саду, на желтом кругляшке подсолнуха. Когда он под вечер вернулся домой, то глазам своим не поверил: дом был пуст.

    Испуганный домовенок пустился по следу, но вскоре заблудился. От всего пережитого у него пропала речь. Ему и в голову не пришло, что за ним вернулись, его искали. В конце концов, он набрел на таких же, как он: бездомных  домовят с жуткими глазами…

    Хитрые домовята вмиг догадались, что все прониклись к ним состраданием и немедленно этим воспользовались!     Первой, кто пострадал от них, оказалась дева Ледяная Кудряшка. Озорных малышей привлекли именно ее волосы, похожие на длинные сосульки. Каким райским блаженством было – незаметно лизнуть заманчиво – ледяной кончик! Бесподобно вкусно! Как жаль, что  девы спали очень чутко! Осторожно ступая лапками, проказники подбирались совсем близко… С шумным криком Ледяная Кудряшка вскакивала и с изумительной точностью успевала схватить парочку озорников. Она прижимала их к себе обеими руками, пока у визжащих домовят носы не белели от холода. Но как бы она не старалась, ничего поделать не могла: ее прозрачные волосы-сосульки быстро уменьшались.

     И преуспел в этом  весельчак и забавник  Рыжик, которого  так прозвали за яркую шерсть. Это был тот самый шаровидный  зверек, который первый захотел белые кружевные крылья. Теперь это был румяный и жизнерадостный домовенок, готовый на любые проказы. Издали его можно было принять за лисичку, если бы не редкостной белизны крылья. Да еще шаловливые глазенки, мигающие красными огоньками, их было так много – не

сосчитать. В их свете танцевали даже пылинки!

   Чаще всего Рыжика можно было увидеть вместе синебрюхим домовенком, которого Снегиричка назвала Шоколадным Хвостиком. Ведь у него вырос роскошный цветастый хвостик, приятно пахнущий  шоколадом. 

Из-за него домовенок прослыл необычайным модником. Он чуть было совсем не зазнался, у него изменился даже голос: стал слащаво – писклявым. Прилизанная головка, горделивая походка – это выглядело так  забавно, что домовята стали над ним подсмеиваться. Шоколадный Хвостик обиделся и собрался навсегда покинуть эти места, пока Вьюга не нарвала – специально для него – огромный букет крапивы. Все сразу стало на свои места  – и светлый хохолок, похожий на шарик одуванчика, и звонкий голос.

   Эта шаловливая парочка- Рыжик и Шоколадный Хвостик – скоро стала неразлучной. Пойманные на месте преступления, рядом с Ледяной Кудряшкой, хитрецы умудрялись ловко и забавно сморщить мордочки, изображая  настоящее страдание, да к тому же жалостливо поскуливали: « Нет, никогда мы досыта не наедались. Всеми покинутые и заброшенные, мы забыли, как пахнет настоящее мороженое. Ну, лизнули ледяную прядку. А все почему? Она похожа на мороженое, и напоминает дом, где нам когда-то его давали…»

   Это выглядело так  печально, что сердобольное Чудо решило устроить для всех удивительный праздник.

 

Часть 18. Сладкий день

   Ранним утром  домовята выбежали на улицу и не поверили своим глазам: возле каждого домика намело сугробы. И были они не простые, а разноцветные. Сонные малыши с удивлением смотрели на них, не решаясь двинуться с места. Снег среди лета! Может, это был сон?

    -Снегиричка!- первым догадался Кутя и запрыгал от радости.- Снег стал вкусным, как мороженое. Сливочным, клубничным, малиновым! Ведь это Рыжик и Шоколадный Хвостик мечтали о мороженом! Из-за них дева Ледяная Кудряшка чуть  без волос не осталась!

    Первым из домовят опомнился Рыжик. Он подхватил лапкой комочек снега и быстро его лизнул. Зажмурил глаза от удовольствия. Невероятное лакомство!

   -Кремово- ванильное, с орехами!- закричал он во все горло.

   Домовята  рванули к своим сугробам.  Повсюду раздались крики:

   -А у меня мороженое – клубничное!

   – А у меня хрустящее, как снежные вафли!

   – Ой, у меня снег шоколадный, только он синего цвета!

   -Не может быть!

   -Беги ко мне и сам увидишь!

   – А у меня сливочное, с кусочками изюма!

   -У меня с зефиром и вишней!

   Так переговаривались озорники, вовсю уплетая снежные комочки. Слово Чудо постаралась на славу! Что она только не придумала, чтобы удивить малышей! Снег, пропитанный яркими соками, источая сладкий запах ванили и шоколада, драгоценными комочками  вспыхивал  то здесь, то там.

     Шоколадный Хвостик немедленно разведал, что самый вкусный снег – у домика Елисейки. Он был ярко- алый! Иногда  из сугроба торчал один пушистый хвостик, а где-то в глубине сугроба раздавались сладкие звуки и стоны. Вот показалась липкая ушастая мордочка с зажмуренными от удовольствия глазками, красными щеточками бровей. 

   – Обрызгали словами сугробы, словно вкусным дождем,- где-то рядом стонал  Елисейка.- У меня живот болит. И мех слипся.

    Но его слова вразрез шли с активными действиями. Он яростно вонзал свои зубки в свежие и сладкие ломти, покрытые пенистой сластью. Шокола-а-адная, арома-а-атная  мякоть, о-о-о, какой прелестью наполнен рот! Каждый ледяной глоток сладко нежится под языком!

   Снежный Цветок растерянно топталась рядом. Что она могла? Лишь утирать мордочку Елисейки белым платочком, старательно вышитым шелковыми нитками. Дымчато – пышный мех Елисейки было не узнать: он стал похож на сырой войлок.

    Вьюга встревожилась, и решительно приказала  прекратить объедаться снегом. Упрямо согнув мордочки, домовята дружно  притихли, как бычки в смородиновых кустах. Но только Вьюга отворачивалась, они резво вонзали зубки в снег – такие жизнерадостные и ухоженные  домовята, чьи брюшки, как у пчел медом, сочились мороженым.

   -Надо их как-то отвлечь,- встревожился Кутя.- Что-то надо придумать.

   -Я не представляю, что можно придумать, чтобы отвлечь малышей от мороженого?- воскликнула недовольная Вьюга.    – И это все Слова! Жили в лесу без всяких чудес — и все меня слушались! Вот чья это бархатная жилетка? Уже не поймешь, какого она была цветом! Пахнет духами. Значит, Шоколадного Хвостика.

    -Их шерстка пахнет счастьем,- тихо возразила  дева Снежный Цветок.

    Все удивленно переглянулись. Снежный  Цветок так изменилась! Окруженные маленькими обездоленными  существами, ледяные девы все больше походили на женщин. В этом удивительном месте в них пробуждалась душа. 

    -У нее глаза стали синекрылыми,- прошептала Снегиричка, глядя на Снежный Цветок.

    -Синекрылые глаза?- удивился щенок. – Никто так не говорит.

    -Разве ты не видел, как в голубой воде плещутся белые лебеди? Это так же непостижимо, как глаза Снежного Цветка, обращенные к Елисейке…

   Холодного сокровища наелись все. Даже Вьюга перестала серьезничать и вволю нашалилась, кидаясь сладкими снежками в ледяных дев.

 

Часть 19. Приказ Черного Короля

 Однажды ночью обитатели Города Волшебных Слов погрузились в глубокий сон. На первый взгляд ничего странного в этом не было – ночью все спят. Но не так крепко, как в этот раз. Кутя даже не почувствовал, что в городке появились незнакомцы. Объяснялось это просто: Динэя подсыпала в ближайшие ручьи сонного зелья.

    Стояла необычная тишина.

    Когда пришельцы  проходили мимо фонарей, то стало отчетливо видно, что это были  Черный Король и его слуга Железный Мастер.

    Глядя на Золотой Дворец, ухоженные домики, Черный Король недовольно морщился.

   -Ты почти убедил меня в том, что Городу Волшебных Слов пришел конец. И что я вижу? Город процветает, цветы благоухают, а вода… у меня просто слов от возмущения не хватает. Вода чистая и прозрачная. Видно, как по дну плавают рыбки. Ни один цветок не засох, не почернел.

   -Простите, мой повелитель,- бормотал Железный Мастер, который и сам с удивлением оглядываясь по сторонам. – Я и предположить не мог, что  мое средство не сработает. Но оно было верное! Сюда прибыло столько полудиких созданий! Я был уверен, что они будут повторять что угодно! Но я не учел одного… Ведь здесь живут Красивые Слова, и в их присутствии всем хочется быть лучше. К тому же они каждый день устраивают чудеса!

    Надо подождать неделю, хотя бы пару дней! И я обязательно что-нибудь придумаю!

   -Неделю?- вскипел Король. – Уже несколько месяцев ты твердишь мне о том, что нашел удивительный способ. На первый взгляд, все было логично. Если под влиянием Красивых Слов все вокруг расцветает, то ясно, как божий день: от Дурных Слов все погибнет. Почему же это не подействовало?

   -Черный Король, не вели казнить меня, не выслушав! Я попытался внедрить людям слова, от которых мутнеют реки и засыхают цветы. Но они почему-то отказываются произносить слова: дурак, ненавижу и тому подобное. Мы испробовали все средства- толку нет. А уж в этом Городе так и вовсе за этим следят строго. Вьюга из Снежного царства ледяных дев вызвала. Рыжий пес за ворота никого не пускает.

   -Так издайте закон, который обязал бы народ их говорить!

   -Нет такого закона, мой повелитель, который заставил бы людей это произносить. Все знают, что это плохие слова, и от них происходит много войн. Некоторые даже видят, что они похожи на огромные сырые лягушки. А ведь слова подпитываются звуком. Когда их не произносят, они погибают.

    -Все знают, что это плохие слова? – воскликнул Король и остановился, пораженный этой мыслью.- Так придумай такие слова, чтобы никто не догадался, что от них меркнет солнце и чернеют цветы! Надо устроить так, чтобы все только их и произносили. Нарядите их в позолоченную одежду. Внушите, что они прекрасны. Тогда все забудут об этих птицах с других планет, и они погибнут. Или навсегда исчезнут с нашей земли.

    -Это невозможно, великий  Король,- прошептал Мастер. – Их охраняет богиня Любви. А она всемогущая.

   -Разве любовь всемогущая?- захохотал Король.- Ты ошибаешься, Мастер. – Всемогуща лишь мода. Вот ты придумаешь моду на новые слова, и никакая Любовь не спасет Красоту. А ты придумаешь модные слова,- зловеще понизив голос,- прошипел Король.- Иначе я прикажу отрубить тебе голову.

 

Часть 20. Колдунья Динэя

   Железный Мастер, опустив голову, задумчиво сидел в своей кузнице. Что делать? Вот беда так беда! Ну и задачу придумал ему Черный Король! Создать такие слова, чтобы никто не догадался, что они бездушны и лишены сердца! Не сносить ему головы!

   Скрипнула дверь и в комнату вошла колдунья Динэя. Она предусмотрительно заперла дверь на ключик и оглядела комнату.

   -Слишком у тебя ярко!- проскрипела она.- У меня глаза слезятся от света!

    Голова ее была похожа на большущий лимон, сделанный из воска. На самой верхушке был седой пучок, украшенный сухой бабочкой. Ледяные глазки, без век, без ресниц,  мерцали злобой.

   Мастер притушил лампу, и в комнате заметно потемнело.

   -Создатель Слов!- вдруг мерзко захохотала Динэя, открыв ряд плотных и крепких зубов. -Ха! Ха! Ха! – Потом она долго кашляла, словно подавилась абрикосовой косточкой. – Скоро август,- прокашлявшись, напомнила она.- Через пару дней тебе отрубят голову! Тара – ра, тара – ра! Вот нам горе, вот беда!

   Железный Мастер с ненавистью взглянул на Динэю. Он знал, что многие гномы седели от одного хохота этой зловредной старухи. Но без ее помощи ему не обойтись.

   Динэя была сильной колдуньей, Черный Король ею очень дорожил. Ведь именно она нашла способ  сделать подземное царство ослепительным. Железный Мастер был свидетелем, как она растворяла в бочке серебро, золото, ртуть и медь. Тщательно перемешивала, что- то шептала и подсыпала из стеклянных банок сухие корешки,  – пока смесь не начинала расти. Он с изумлением видел, как из набухающей массы образовывались белые и прозрачные деревья, с такими прекрасными, светлого золота листьями, что невозможно было оторвать взгляда. Вырастали диковинные цветы, сначала величиной с палец, потом, твердея и переливаясь, со скрипом расползались во все стороны. И, наконец, образовывались реки и скалы, серебряные рощи и много всего небывалого.

   Ах, как же не хотелось связываться Железному Мастеру с этой ведьмой!  Ведь тогда придется жениться на ее дочери Скалии! Ее глаза, похожие на мыльные пузыри, только огненного цвета, напугают в темноте кого угодно! И нрав у нее – как у разъяренного слона. От одного прикосновения ее рук трещат кости.

   Но умирать тоже не хотелось. Что делать? От Скалии можно попытаться избавиться. Он придумает, как. В конце концов она до сих пор вздыхает о болотном чудище Миноге.

   И Железный Мастер, притворно улыбаясь, с мольбой обратился к старухе.  Сверкнув кошачьими глазами, она великодушно похлопала его по спине. Для этого Динэе пришлось подняться на цыпочки, ведь она была маленького роста. У нее были свои планы на Железного Мастера: всегда пригодится тот, кто тебе сильно обязан. Особенно в подземном царстве.

   Времени оставалось немного, поэтому она сразу же приступила к работе, а Мастер ей помогал, принося то или другое. На этот раз Динэя брала не золото и серебро, а что попроще: железные опилки, ржавые гвозди, болты и гайки. Варила, как суп, время от времени подбрасывая  в булькающий жар мелких сушеных скорпионов. Когда раствор стал остывать, она приказала Мастеру принести банку золотой краски.

-Через пару часов ты увидишь редкое чудо искусства,- довольно хихикала она, потирая тоненькие ручки.  

 

Часть 21. Золотые человечка

   Однажды в ворота Волшебного Города кто-то тихонько постучал. Верный сторож Кутя распахнул дверь – на пороге стояли три золотых человечка. За их плечами, взлетая, трепетали золотые крылышки. Луч солнца коснулся их, и человечки заискрились, заблистали, и приветливо заулыбались. Они забавно поклонились, снимая бархатные шляпки.

   -Кто вы и откуда?- удивленно спросил щенок. Он старательно принюхивался, но не мог уловить запаха. Странно… Незнакомцы ничем не пахли!

   -Мы пришли из далекого государства,- ответил за всех  стоящий посередине. Они были настолько похожи, что различались только цветом шапочек. У говорившего была черная шапочка, у остальных – синяя и желтая.

   -А как называется ваша страна?- спросил Кутя.

   -Золотое Королевство,- гордо ответил человечек в черной шляпке.-  У нас очень богатая страна. Наш правитель, Золотой Король, услышал  о Городе Волшебных Слов и послал нас узнать,- можно ли с вами подружиться.

   -Конечно, можно,- кивнул щенок и пригласил их войти.- Вы можете пожить здесь, сколько угодно. У нас  есть свободные домики.

   -Спасибо!- дружно ответили золотые человечки.- Мы так и думали, что здесь живет очень гостеприимный народ. Скоро подойдут новые жители Золотого Королевства, ведь нас много отправилось в путь. Мы оказались самыми быстрыми и прибыли первыми.

   -А как вас зовут? – поинтересовался щенок.- Вы такие похожие. Только по цвету шапочек вас и отличаешь.

   -Нас зовут Клевый, Классный и Прикольный! – радостно заулыбались человечки. – Мы гордимся своими именами, ведь в нашем королевстве их дают только самым лучшим.

   – Самым лучшим?- удивился щенок.- Я никогда не слышал таких слов. Это, наверное, потому, что вы живете очень далеко. Меня зовут Кутя,- спохватился он, – вы устали с дороги, а я держу вас у самых ворот. Пойдемте за мной…

   Так Город Волшебных Слов пополнился новыми обитателями. Чужестранцы поселились в новых домиках и сразу же подружились с домовятами. Они оказались  очень веселыми. На блестящих личиках сияли простодушные глазки. Бархатные шапочки украшали разноцветные бубенчики. 

   -Странные у них имена,- задумчиво сказала Снегиричка, глядя, как домовята играют в прятки с золотыми человечками.

Спрятаться новичкам не было никакой возможности – их всегда выдавал яркий свет. Наблюдать за ними было  интересно: зарывались ли они в листву или песок, отовсюду прорывались тонкие золотые лучи. Была у них только одна странность – они боялись дождя и всегда от него прятались.

   –  Не понимаю я этой моды, – ворчала Вьюга, – разве в древние времена так говорили?

   -Зато как появились эти  существа, наши домовята стали больше  разговаривать,- возразил щенок.- Послушайте, у них теперь рты не закрываются!

    – Да уж,- нахмурилась Вьюга,- рты не закрываются, это точно. Но что они говорят, вы слышите? Только и повторяют «Клевый», «Классный» и «Прикольный»! Ничего хорошего в этом не вижу!

   -Просто вы совсем отстали от моды,- сказал Елисейка. Этот хитрюга стоял неподалеку и все слышал.- В  Золотом  Королевстве все говорят по-другому. Их слова такие прикольные!

   -Вот я тебя!- прикрикнула Вьюга и подняла с земли хворостину. – Молчал, молчал – и вот на тебе! Разговорился! – Елисейки и след простыл, только мелькнул вдалеке пушистый хвостик.- Если этих чудаков прибавится, то я совсем перестану понимать, о чем говорят домовята!

 

Часть 22. Козни Черного Короля

   Вьюгины опасения вскоре подтвердились. В Город Волшебных Слов прибывали новые золотые человечки. Не прошло и недели, как они бойко обжились на новом месте. Из распахнутых окон неслась громкая музыка, сладкие запахи ватрушек и звонкие голоса, окликающие друг друга: «Жесть», «Отстой», «Блин». Много было имен, и все они  были непривычны для слуха: Вьюга вздрагивала, Кутя рычал, Снегиричка удивленно округляла глазки. Но прошло время – и они  уже казались такими безобидными на слух. Их привыкли произносить так же легко, как и дышать воздухом. Все вместе распевали песни, которые придумали золотые человечки:

     Нас так много – всех не счесть!

    Клево, Супер, Блин и Жесть!

     Это модно! Это круто!

    Пойте с нами ранним утром!

    Пойте в полдень и обед-

    Лучше нас на свете нет!

    Гости из Золотой страны очень быстро освоились: они плясали, орали, трещали, как золотые погремушки, подбивая домовят на всякие озорства. Звонко  подпрыгивая на ножках- пружинках,  сверкающие  пришельцы в невероятном количестве заполнили улицы города.

   Однажды щенок обратил внимание, что всегда румяные щечки Снегирички побледнели. Она стала реже смеяться, а синие глазки заволокло печалью.

    -Что с тобой?- забеспокоился Кутя.- Ты не заболела?

   Но Снегиричка уверяла его, что с ней все в порядке. Кутя решил, что она скучает по своей Маме и сестричкам – снежинкам. Тайком от девочки щенок попросил         Волшебство, чтобы снежинки хоть на минутку прилетели в Город. Так и случилось: в одно утро Снегиричка выпорхнула из своего домика и вскрикнула от радости:  она увидела Маму- Зиму и своих сестричек. Сколько было радости!

    После многих приятных минут Мама со своими дочками вновь улетела в Снежное царство – ведь зима в этих краях еще не настала. Но несколько снежинок захотели остаться и попросили Волшебство сделать их нетающими, на что та ответила согласием. Снежинки тут же облюбовали себе небольшой домик, и больше всего порадовались подарку от Радости – та преподнесла им множество крошечных разноцветных платьиц. Теперь у малюток была целая комната- гардеробная. Там были аккуратно развешены нарядные платьица, а на полках стояли прелестные туфельки.

   Снегиричка радовалась больше всех. Удивительное зрелище привлекало весь город, особенно по вечерам: в свете фонарей летали, встряхивая кудрями, очаровательные снежинки в бальных  платьицах. Их приглашали на вальс светлячки в сверкающих фраках.

   Теперь сестры не завидовали Снегиричке. Они подружились с певучими сиреневыми цветами и вскоре научились также же хорошо завивать свои серебристые волосы. Еще снежинки любили играть в прятки, и найти их было почти невозможно, так как они  скрывались в бутонах алых цветов, луковицы которых принесла Вьюга. Эти цветы, закаленные в Снежном царстве, здесь, на теплой земле, укоренились, пустили ростки и зацвели – в считанные секунды.

   Изведав вкусного мороженого, домовята каждое утро толпились возле Золотого Дворца, поджидая Волшебных птиц. В лапках они держали большие кружки. У них были на то свои тайные цели. Свой радостный интерес.

   -Милые Красота, Чудо и Волшебство! Нам бы хотелось попить сиреневого молока,- едва завидев Слова, ласково говорил  самый храбрый из малышей и протягивал свою кружку.

   – А у меня от простой воды живот болит! Раскрасьте ее, пожалуйста, в золотой горошек! Или, на худой конец, превратите в шоколадные конфеты! – плаксиво  пищал другой, очень похожий на Рыжика.

-А мне певучего сока! Я хочу, чтобы  сок  пел, когда я буду его пить! Или рассказывал мне сказку…

  Самый сладкий момент всегда прерывала всевидящая  Вьюга. Едва она  появлялась, попрошайки мгновенно исчезали.

   -Нет, это просто возмутительно!- что есть силы кричала Вьюга, и с необыкновенной легкостью пускалась за ними в погоню.- То им блины в клеточку подавай! То синие груши! Теперь воду в золотой горошек! Понравилось неправдоподобное!? Вот пущу на вас свою метлу! Вот я вам устрою!

   Так без передышки  верещала недавняя повелительница Снежного царства, которую никто не боялся.

    Однажды, окрыленные  заботой Волшебных Слов, домовята решили устроить ей сюрприз. Ведь Вьюга была так сильно огорчена их непослушанием, что черты ее лица неприятно исказились, а волосы потускнели!

   После долгих переговоров со светлячками, они выторговали у них немного сверкающей мази, которыми те натирали свои спинки и брюшки. Проказники пробрались в дом, когда Вьюга спала, и смазали ей длинные волосы. Ничего не подозревая, та проснулась и вышла во двор. Там во все горло, блаженно раскачиваясь на ветках деревьев, распевали птицы. Увидев Вьюгу, они разом смолкли и с воплями  бросились врассыпную. Та поняла, что случилось что-то неладное…

   Но именно в эту минуту, хитро улыбаясь, шалунишки втащили ей во двор огромное зеркало в старинной рамке. Было ясно, что они как-то умудрились вынести его из Салона Красоты. Вьюга грозно взмахнула руками, сдвинула свои косматые брови… но вдруг увидела в зеркале свое отражение – да так и застыла с открытым ртом. Спустя время, она, конечно, оправилась. И даже сочинила песню, которую обычно распевала в темную безлунную ночь, сидя у себя на крылечке:

   А у меня вот что есть:

   Золотые волосы.

   А еще ястребиный нос.

   Говорят, он острый и длинный,

   Но теперь мне все равно!

   На последних словах Вьюга ослепительно улыбалась, и в любую погоду взлетала на небо и носилась по облакам, вздымая юбками. Ее дикая красота особенно светилась, когда она взмахивала курчавой золотистой гривой…

   Между тем, посреди  этого веселья, верный пес Кутя стал испытывать непонятную тревогу. Он никак не мог разобраться – откуда она идет… Из-под земли чудились странные запахи, звуки, похожие на скрипучее железо. Кутя ложился на землю, разгребая носом листья, вдыхал воздух. Нехорошо пахнет…

   Светлой тростинкой мелькала впереди Снегиричка. Кутя вставал и бежал за ней следом, тревожно оглядываясь по сторонам.

   Пошло еще несколько дней, и все обратили внимание на то, что вода в озерах и ручьях слегка помутнела. А певучие цветы и лилии поникли головками. Горлышки их охрипли и они больше не могли петь.

   -Что-то неладно,- сказала Вьюга.- Пахнет тиной и увядшими цветами.- Не иначе, это козни Черного Короля.

   -И больше не видно золотых рыбок,- грустно добавила Снегиричка.- Вода такая грязная. Наши Волшебные Слова  стали редко прилетать в Золотой Дворец. Я заметила, их перышки поблекли, а глаза не блестят, как прежде.

    Да, Город Волшебных Слов изменился. Но эти изменения происходили так незаметно и постепенно, что никто не обратил на них внимание. И лишь в глубоком подземелье Черный Король чувствовал себя так  хорошо – как никогда за всю свою жизнь! Он уже объявил пир на весь мир – во имя победы над Красотой! И даже пугал своих подданных внезапным  и страшным  смехом, который несся по подземелью, как кипящее черное молоко.

Мало того, повелитель приказал построить в подземном царстве Музей Темных Слов, и его возвели в считанные часы. Скоро должно было состояться открытие и на праздник были приглашены иностранные гости. Гномы наводили последний лоск: натирали до блеска стеклянные витрины и лиловые фонари. На полках стояли созданные Динэей существа.

   Прошло еще несколько дней, и Волшебных  Слов стало совсем не видно, будто их никогда и не было. Засохшие цветы  оплела черная паутина, а Золотой Дворец накрыло тенью. Он стал похож на мрачный замок.

   Как это случилось?

   Почему так произошло?

   Снегиричка и Кутя были озабочены тем, что скоро наступит зима. А  Золотой Дворец  был летним. Ведь царь Миног жил в тех краях, где всегда было лето, поэтому его мастера не догадались утеплить жилища.

  На Вьюгу не было никакой надежды. С тех пор, как домовята натерли ее волосы светлячковой мазью, она  творила – нет, скорее вытворяла,- бог знает что!  Летала по городу, как угорелая, распевая новые песни:

   Ах, как все замечательно!

   Справа и слева — фонтаны!

   Снег у нас летом не тает!

   Снежинки цветные летают!

  Искристые волосы, как воздушная пряжа, лихо взмывали  и плыли за ней. Недавняя  ведьма превратилась в весьма привлекательную женщину и буйно радовалась этому. Ненадолго отвлеклась, и на тебе! – ледяные девы тут же расслабились и заимели привычку целыми днями  дремать в гамаках и щелкать семечки. На дверях Салона Красоты висел замок.

    -Ах, как славно я натанцевалась!- наконец очнулась  Вьюга и решительно скрутила волосы в пучок. «Ой, ну и дела!» – воскликнула она, оглядевшись по сторонам, и хлопнула себя по лбу. Улицы Города казались вымершими.  Они так быстро зарастали сорняками, что многих домов уже не было видно.

Вьюга  воинственно выпрямилась, вынула откуда-то из юбок метлу и высоко подняла ее вверх. Домовята тут же испуганной  кучкой столпились рядом, как  цыплята возле курицы и тихонько попискивали.  Рядом мягко приземлились девы Снежный Цветок и Ледяная Кудряшка. 

    А золотые человечки, напротив, укрылись в своих домиках и затаились.

   – Нежность  всегда выручала нас из беды, – шепнула Снегиричка Куте на ухо.-  Но ее почему-то давно не видно.

   -Может, она улетела на свою планету повидаться с родными?- предположил щенок.- Я думаю, что многие Слова отправились на Родину, ведь по своей земле всегда скучаешь.

   Вдруг послышался знакомый и такой редкий шелест крылышек, что Снегиричка с Кутей подпрыгнули от восторга.

   -Нежность! Так ты никуда не улетела?! Как хорошо, что ты вернулась?- закричали они, как только удивительная птица приземлилась рядом с ними.

  И они рассказали ей о том, что произошло в Городе. И попросили ее помочь найти вредителей, уничтожавших Красоту.

   -Конечно, я вам помогу,- сразу же согласилась Нежность.- Только сделайте так, как я сейчас вам расскажу.

   И она  тихо поведала друзьям, что им надо делать. Недолго думая, они помчались по улицам, стучались в дома, сообщая о том, что ввиду утеплительных работ всем обитателям Города надо немедленно его покинуть.

   – Это ненадолго, – успокоила всех Снегиричка.- Буквально на пару часов. Мы это время проведем в лесу: будем собирать грибы на зиму.

    Домовята обрадовались и громко зашумели. Золотые человечки проявили недовольство, но Вьюга всех быстро организовала и парами вывела в лес. Она тоже была посвящена в план.

 

Часть 23. Победа Волшебных Слов

   Когда все далеко удалились от Города, неожиданно на землю обрушился сильный ливень. Он шел такими тяжелыми струями, что не спасали даже деревья. Домовята, конечно, пищали и жаловались, но дождь был теплый, и скорее, веселил, чем огорчал проказников. А вот золотые человечки повели себя очень странно: они в ужасе заметались по лесу, натыкаясь на деревья и падая в лужи. Все знали, что они боятся дождя, но почему — человечки не рассказывали. Сначала все было кинулись им на помощь:  доставали из луж, ловили и пытались успокоить. Но вдруг  Елисейка громко закричал:

   -Смотрите! Смотрите! С них стекает золотая краска!

   И все увидели, что никакие это не золотые человечки, а ржавые и облезлые кусочки железа, кое-как, наспех, скрепленные болтами и гайками. Они уже злобно, не таясь, щелкали зубами- гвоздями. Без бархатных шапочек и позолоты они выглядели очень неприглядно. Один из них, его звали Клевый, упал с дерева, где он пытался спрятаться – и рассыпался. Когда к горке железных обрезок подбежали домовята, то Шоколадный Хвостик первым заметил:

    -У него нет сердца! Значит, они бездушные!

   -Так вот кто служит Черному Королю! Это дурные Слова! Я всегда это чувствовала!- гневно вскричала Вьюга и взмахнула своей метлой. Кутя сразу же вспомнил, что это была не простая метла, а волшебная. Ведь он на собственной шкуре испытал ее свойства.

    И вот эта метла полетела прямо на ржавых существ и погнала их вон из леса. Создания колдуньи Динэи мчались по лесу, извиваясь и увертываясь, но спотыкались о кочки и падали. Многие рассыпались, как Клевый, другие забивались в звериные норы и скребли землю, пытаясь прорваться в подземное царство, из которого они прибыли.

   Растерянные и расстроенные, жители  возвращались в свой Город, который находился в бедственном состоянии. В нем остались лишь тени и паутина – воспоминания о безжалостной расправе над  Красотой.

    -Теперь я знаю, почему Волшебные Слова больше не прилетают!- догадался Шоколадный Хвостик.- Мы перестали их произносить. Я уже давно не говорил: «прекрасные цветы», «чудесный день». А ведь слова питаются звуком.

   -Да, да, и мы тоже перестали так говорить,- наперебой закричали взволнованные домовята. – Мы так быстро забыли Красивые Слова. Почему так произошло?

    -Я знаю, почему!- не могла успокоиться Вьюга и от возмущения замахала руками. – Я всегда говорила, что не доведут до добра эти ваши модные словечки! Просто хоть уши затыкай от ваших разговоров: «клевый вечер», «классный мяч»!

   -Разве мы знали, что от этих слов столько бед приключится?- захныкали малыши.- Ведь они были такие золотые, такие блестящие! И еще смеялись над нами, когда мы говорили Волшебные Слова.  И мы стали стесняться их произносить.

    – Мы все стеснялись говорить красиво, – опустив голову вниз, признались Рыжик, Елисейка и Шоколадный Хвостик.   – Привычней сказать «обалденный», и всем понятно, что ты кого-то похвалил. Мы не знали, что это были

слова Черного Короля. Сколько бед они натворили!

   – А я вас предупреждала,- подытожила Вьюга, когда они подошли к воротам своего Города.- Теперь надо думать, как нам  Слова вернуть. Может так получиться, что они обиделись и навсегда покинули эти места.

Они подошли к воротам Города Волшебных Слов и растерянно остановились.

    – А вот и не навсегда, – ворота распахнулись и все увидели улыбающееся Чудо.- И почему это я вижу одни испуганные глазки?- обратилась она к домовятам.

   Те, действительно, выглядели очень плачевно: мало того, что мокрые, так еще и с поникшими, виноватыми мордочками.

   -Простите нас, пожалуйста! Мы так больше не будем!- разрыдались они горючими слезами, а некоторые зарывались мокрыми мордочками в перья Чуда, чтобы выплакаться как следует.  Но слезы тотчас же высохли на их милых мордашках, когда хитрецы увидели, что за время их отсутствия в Городе появились удивительные деревья, на которых висели большущие земляничины. И в этих земляничинах, не тая, лежало самое вкусное в мире мороженое! Сильный запах его долетал до самых ворот, откуда радостной толпой неслись домовята, Снегиричка, Кутя, и Вьюга с ледяными девами.

    Все закончилось благополучно: Прекрасные Слова вновь  вернулись в Волшебный город, и своими благотворными лучами  вернули его к жизни. И Город вновь превратился в цветущий сад,  в котором никогда не закончатся удивительные истории и приключения.

Рисунки автора

Все права защищены.

Комментарии запрещены.